Дмитрий Баюшев - Сокровища Черного Острова [СИ]

Модель, которую вызывали коротышки, выпорхнула в окно.

Разговаривали они на лавезьянском языке. Мы переведем, объединив зеленых одним именем «коротышки», хотя они и говорили поочередно, а не хором. Так удобнее.

Коротышки: «Господин в остервенении, шеф. Накачивается неразбавленной энергией, делается пьяный. Где, говорит, моя любимая игрушка? Подать мне мою любимую игрушку».

Модель: «Ах, как он мне надоел. Ни за что не вернусь. Мне здесь хорошо».

Коротышки: «Должны предупредить — слуги идут по вашему следу».

Модель: «Пусть. Им нас не найти».

Коротышки: «Господин желает встроить ваших приятелей в свою архитектонику. Никто еще так его не объегоривал. Он считает, что такие кадры должны входить в его инфраструктуру. Он прозревает, шеф. Он наконец-то начинает понимать, что машинный разум ограниченнее человеческого».

Модель: «Если б вы знали, как бывают тупы земляне».

Коротышки: «Нам ли не знать, шеф. Приходишь помочь иному бедняге, у которого глаза залиты сверх меры, а он объявляет, что у него белая горячка — чертики мерещатся. Это мы-то чертики».

Модель: «Обидно, конечно, друзья мои. Объявлять чертиками честнейших и добрейших тружеников! Вот она, истинная тупость. Но вы не обижайтесь. Эта раса юная, ей еще расти и расти».

Коротышки: «Но кто бывает туп, так это Господин. Вот кто туп. А также жаден и зол. При всём его уме, которого никто не отрицает. Недаром ведь ушел от своего родителя, понял, что подземная двухмерность — болото. Устремился к высшим вибрациям, но суть-то двухмерная. Потому жаден, туп и зол. А не податься ли нам, шеф, куда-нибудь на Венеру? Надоела эта трехмерность, помноженная на двухмерную спесь. Туда господин Эрияур не дотянется».

Модель: «Рано, друзья мои. Я понимаю, что на Венере в пятом измерении хорошо, но земные аборигены еще не обучены».

Коротышки: «Вам виднее, шеф».

Модель: «Лаборатория Эрияура единственная в своем роде на Земле. Её творения прошибают естественную человеческую тупость, наделяют аборигенов дарами, которыми те изначально владели, а затем потеряли. Деятельность лаборатории угодна и Кумаре, и Гагтунгру. Вот почему вы там служите».

Коротышки: «Истинно так, шеф».

Модель: «А я пока послужу землянам. Помогу. Потом, когда захочется дурака повалять, вернусь. Оно, в оракулах-то, порой даже бывает приятно. А скорее всего не вернусь. Ступайте, друзья мои, спасибо за предупреждение».

Коротышки, отдав Модели честь, залезли в свою тарелку и умчались в черное звездное небо.

Чтобы не было кривотолков относительно того, что некоторые коротышки запросто находят беглецов, а некоторые могущественные руководители лаборатории запредельного типа вынуждены искать этих беглецов по их следу, необходимо добавить вот что. Коротышки, будучи порождениями многомерного мира, играючи проникали в астрал, где беглецы были как на ладони, Эрияуру же, пусть и экспериментирующему с высокочастотными вибрациями, астрал был недоступен.

И вот наступил долгожданный день, когда заработали кредитные карточки и чековые книжки.

Замок нового русского так понравился нашим друзьям, что они решили купить его. Муниципалитет, в чьем ведении он теперь находился, не мудрствуя лукаво затребовал десять миллионов. Перегнул, конечно, не стоил особнячок таких денег, не Канары всё же, но если клиент согласен платить, отчего бы не перегнуть, отстегнув в какой-нибудь дутый фонд пару-троечку миллионов?

Чек в этом деле весил мало, поэтому Шоммер послал в Национальный Банк запрос, и Банк перевел с его счета десять миллионов долларов на счет такой-то банка такого-то.

К предупреждению Модели, что не стоит обрастать недвижимостью, ибо в любой момент может заявиться Мамаут, друзья отнеслись философски. Заявится, так заявится, по бесплатным чердакам, что ли, ютиться? Бросим да уедем. Деньжищ как грязи — другое купим.

После чего приобрели себе по стремительному лакированному «Ягуару», на котором от Мамаута можно было унестись, как на ракете.

Всё же кое-какие меры предосторожности они предприняли. «Ягуары» стояли в отдельном гараже вне территории замка, заправленные бензином под завязку. В ограду была врезана запирающаяся калитка, расположенная напротив заднего крыльца, а сама ограда на ночь ставилась под напряжение. Были наняты шесть добровольцев, которые, сменяя друг друга, день и ночь караулили периметр. Помимо пистолетов и автоматов, каждый из них таскал на поясе по паре гранат. Такой грохот могли поднять, что мертвый бы воскрес.