Сёдзи Гато - День за днем – конец. том 1

— Какое же это задание, командир?

«Если есть более важное задание, чем охрана Канаме, скажите мне сейчас. Хотелось бы знать, что именно нас разлучило», — безошибочно прочитала Тесса в его взгляде.

— «Арбалет», — ответила она твердо, и губы Соске сжались в тонкую линию. — Я хочу, чтобы вы сосредоточились на тренировках с этой машиной, не отвлекаясь более ни на что. Вы — единственный пилот, который в данный момент может им управлять. «Арбалет» не примет никого другого.

Соске молчал.

— Во время сражения в Сунан ваша энцефалограмма, запись мозговых волн, оказалась зарегистрирована в квазинейронной системе управления лямбда драйвера бронеробота. Правильнее было бы сказать — «запечатлена». Экспериментальная система до этого момента ни разу не использовалась и была девственно чистой. Когда вы впервые попали в его кабину, «Арбалет» принял вас и перенастроился под ментальную структуру вашего мозга. Чрезвычайно сложная экспериментальная квазинейронная конструкция, которая составляет основу механизма управления самим БР и его основным оружием — лямбда драйвером, скопировала синаптическую карту вашей нервной системы через систему нейронной обратной связи ТАРОС. Теперь обратного пути нет, настройки невозможно изменить.

— Не понимаю.

Тесса сложила руки на столе перед собой и откинулась на спинку кресла.

— Другими словами, «Арбалет» стал вашим «альтер эго» с того момента, как вы первый раз пилотировали его. В данный момент Митрил не обладает возможностями для постройки новых бронероботов, оборудованных лямбда-драйверами. Из чего следует, что вы, сержант, вместе с «Арбалетом» — единственная наша боевая единица, способная противостоять новейшим бронероботам противника. Моделям под кодовыми названиями «Веном 31» и «Бегемот». Вы уже встречались с ними, не так ли? Тогда вам должна быть очевидна неотложность и важность этой задачи. Теперь, когда охрана Чидори Канаме полностью возложена на Разведывательное управление, я хочу, чтобы вы сосредоточились на освоении и изучении боевых возможностей и особенностей ARX-7 «Арбалет».

Тесса объясняла ровно и терпеливо, но почему-то вдруг опустила глаза.

Соске едва слышно вздохнул и уставился на носки своих ботинок.

— Это означает, что у меня нет иного выбора?

— Боюсь, что именно так... — тихо ответила Тесса. — Пожалуйста, постарайтесь понять, мистер Сагара.

— Это приказ?

Когда Тесса услышала эти горькие слова, у нее защемило в груди, а в ушах зашумело. Она не хотела слышать этого от Сагары. Только не от него. Почему в его голосе — вызов и осуждение, как будто он ждет оправданий и извинений? Какое право он имеет критиковать ее? Разве он не понимает, насколько это решение вынужденно, и сколь опасна сложившаяся ситуация? Или он хочет сказать, что больше не считает себя ее другом? В ответ на ее доброе расположение?

Ничего не остается, как поставить его на место. Да, ровно и спокойно. Как уверенный в себе командир.

— Да, это приказ. Если вы хотите, чтобы просьба стала приказом, пусть будет так. Даже если мне придется разрушить ваши с Канаме отношения! Это необходимая мера и я сделаю это! Можете ненавидеть меня, если вам будет от этого легче! — ее голос зазвенел, хотя сама Тесса этого не замечала.

— Командир?..

Соске выглядел совершенно сбитым с толку, но Тесса уже закусила удила, и, сверкая глазами, выпалила:

— Вы совершенно не понимаете, каково мне принимать такие решения! Что вы знаете о трениях в нашем высшем руководстве, о политике или компромиссах, на которые приходится идти?! На меня тоже давят сверху! И прежде чем осуждать меня, подумайте еще вот над чем!.. Для меня важнее всего безопасность моих людей! Вам это не приходило в голову?! Ведь вы уже сражались с «Веномами» и «Бегемотом», вы должны понимать, верно?! У обычных М9 нет ни единого шанса в схватке с бронероботами, оборудованными лямбда-драйверами! Кто еще из моих подчиненных погибнет в следующем бою? Может быть, Мелисса или Вебер?! Я смотрю, как погибают люди, каждый божий день!.. И не могу допустить, чтобы это продолжалось!!!

Она уже почти не видела Соске сквозь туман перед глазами, слова рвались наружу, как вода из пробитой плотины. Голос дрожал и ломался, брызгали слезы, едва не шипя на пылающих щеках.

«Это ужасно. Я кончила тем, что разрыдалась. Совершенно не могу контролировать себя, а еще называюсь командиром. Так нельзя».

— Я...

— Вы понимаете? Или она — единственная, о ком вы можете думать? А каково мне приходится, вы не догадываетесь?!