Михаил Бобров - Снег над океаном [СИ]

— Я терапевт вообще-то.

— Ну, тогда с пофигизмом врача общей практики не дослушаешь чего-нибудь важное в моем ответе. Найди время, досмотри уже кино до конца, оно того стоит.

— Доснимут — досмотрю, — буркнул врач. — Терпеть не могу неоконченного, только разогнался, во вкус вошел — и стой, жди продолжения. Нет уж, я все-таки подожду последнюю серию. Такао, а лично для тебя чем это кончилось?

— Для меня пока ничего не кончилось. Пока все живы. Вот что. За обедом я спрошу, не хотят ли наши гости вкатиться в гавань с музыкой, с живым звуком. Трансляцию на весь остров мы обеспечим. А тебе спасибо, иди поспи. Вижу, что не помешает. Качки не ожидается, ко времени подниму.

— А зачем за обедом? Разошли сообщения, тебе и бегать не придется.

— Ну ты же не думаешь, что я так вот просто пустила в тактическую сеть их всех? Только старшую. Как они ее называют за спиной: «тетя-капитан». Ну, а второе — я хочу видеть и слышать ответ. Тоже чувства.

Чувства исполнительской братии поделились практически пополам. Пока доктор добирал часы сна, пока «Такао» полуциркуляциями обходила позиции штрафников, в кают компании кто-то распыхтелся:

— Я-то думал, буду для своих петь. Думал, в посольство еду, для людей.

Сольвейга на то плечами пожала:

— А я думаю, надо их простить и жить дальше. Бывает же, что рождение ребенка убивает мать. И что, ненавидеть за это ребенка до конца его дней?

Люди повскакивали с мест; блики синего и алого цвета с футуристических панелей заплясали по лицам, по стиснутым кулакам:

— Соль, ты чего?

— Ты же с нами ездила по фронтам, в больницах выступала!

— А теперь перекинулась на сторону либерастов? Платить и каяться?

Женщина продолжала стоять на своем:

— В том вопросе я считаю как вы, а в этом — как я. Туман закончил войну, пора закончить и нам.

И в полной тишине гости поделились надвое. Кто решил поддержать Сольвейгу, вышли готовиться. Прочие же угрюмо сидели за красивыми гладкими столами, в привычном каждому по игре «Mass Effect» интерьере космического рейдера «Нормандия». И не двигался никто, и слов не находил. Проснувшийся доктор сделал второй заход к автомату с едой. Увидев хмурые лица и узнав суть спора, доктор подумал: «Всякий свое мнение имеет, а я вот не определюсь никак.»

Тут его взяла за рукав давно присматривающаяся девушка в ярком и полуоткрытом платье:

— Хо! Это на самом деле ты!

Доктор недоуменно всмотрелся:

— Алка? Точно, Алка! Вот где не ждал встретиться! Ты как здесь?

— Я тут с подтанцовкой. Ну, нашего фронтмена кудрявый в лазарет уложил, так что у меня типа отпуск… — девушка уверенно подтянула собеседника к столу:

— Садись! Давай сюда твой поднос. Ешь, а я рассказывать буду…

Оказывается, в родном городе развод терапевта вызвал совершенно гомерических размеров общественный резонанс. Доктор вспомнил, как Такао приобнимала его на ступенях, и как не далее сегодняшнего утра вызывала в рубку. Подумал, что после этого волна подымется еще выше. Алла заметила, что доктор ужин закончил, и как бы между прочим спросила:

— Так вы развелись после того, как появилась… Она? — девушка осторожно кивнула на экран, где Такао и Сольвейга обсуждали лучшее размещение звука на полубаке.

Доктор вздохнул:

— Я не завел никого на острове. И развод был задолго до того. Все перебрехали, сучьи дети, а прошло времени всего-то пара недель.

Алла запустила пальцы в подстриженные челкой рыжие волосы:

— Не мое, конечно, дело… Но все равно ж узнаю через сплетни. Лучше сам скажи. Если не хочешь, чтобы опять переврали.

Зеленые глаза смотрели серьезно и сочувственно, так что доктор проговорился:

— Мне выдали предписание до Хабаровска. Типа, секретное. То есть — там скажут, куда дальше. Жена с порога: карьера или семья! Я только заикнулся, что на самом-то деле мы еще дальше поедем, а мне в ответ: «Куда там еще дальше? В поселок Новоебуново на берегу Тихого Океана? Ты это решение один принимал, без меня! Вот один и катись!»

Доктор фыркнул:

— Я было собрался объяснить про Перл-Харбор, да чего-то обиделся. Если, думаю, сейчас вопли, то как же она заорет, когда со мной, не дай бог, случится что? Нынче не старый мир, инвалидность как раньше насморк, на каждом углу можно подхватить… Ну и покатился. Один.

— И что теперь? Я видела в гостинице, ты кидал письма в ящик. Ты ей не писал потом?

Доктор:

— Нет. Это матери с братом.

Девушка подняла брови:

— Что, «если пустишь ее в дом — не мужчина ты, не гном»?