Рэй Брэдбери - Арахна [Рассказы о пауках. Том II]

Их жизнь была полна флирта и беготни.

По гладкому паркету стекла банки бегали они взапуски, причем сплошь и рядом за одной мошечкой устремлялось, страстно трепеща крылышками, несколько кавалеров.

Мошечка приостанавливалась, флиртовала по очереди с каждым из кавалеров.

Кавалер, отфлиртовав с одной, тотчас же бежал флиртовать с другой мошечкой.

На баночном дне лежал кусок сахара и несколько ягод.

Тут же кавалеры снова настигали их и снова флиртовали.

Тут же копошились маленькие, беленькие червячки и тут же превращались они в куколок, и из них образовывались новые невинные мошечки-барышни…

Образовывались и, не теряя времени, спешили заняться сладостным флиртом и веселым хороводом.

И вся жизнь была какою-то веселою спешкою. Словно я им заповедовал: плодитесь, размножайтесь и наполняйте банку.

Между тем слишком усердное заполнение банки не входило в мои интересы.

Паучата еще недостаточно подросли, чтобы использовать такую массу живого товара. Именитые же пауки вовсе пренебрегают мошками, жадно набрасываясь на мух.

Я даже не знаю вообще, употребляют ли Желтоног, Сухоног, Буроног и прочие мошек.

Чтобы выяснить этот вопрос, я решил прекратить доставку живых мух.

Первый, кто заметил мой замысел, были мухи. Они тревожно озирались, ища, не прибудет ли сквозь заветную воронку новый транспорт жертв.

Они знали, что к определенному часу Желтоногу потребуется столько-то мух, Буроногу столько-то, Белобрюху столько-то, паукам второго ранга столько-то; у них была составлена точная роспись этой «естественной убыли мухонаселения».

Но они привыкли, что их бог, т. е. я, компенсирую эту убыль соответствующей прибылью.

И вдруг…

Начались митинги, религиозные процессии, посты и прочее.

Первый из пауков, Буроног, понял, что что-то неладно:

— Что за черт, мне опять попалась постная муха!.. Очевидно, у них какое-нибудь брожение на религиозной или политической почве!

— А мы и не заметили, — возразили ему близнецы Скула и Брошка, — постных мы или скоромных глотали мух…

Желтоног не слыхал их разговора, а тоже удивился:

— Что за черт! Какой у меня дьявольский аппетит! Обыкновенно десятка мух за глаза бывает довольно, а сегодня одиннадцать высосал и все еще в животе бурчит… Надо будет еще половить…

А так как он, Желтоног, страшно разжирел и изленился, то предпочел воспользоваться парочкой мух, схваченных для себя Буроногом.

Буроног вознаградил себя, выхватив жертву из лап Сухонога.

Тот обидел Желтобрюшку.

Желтобрюшка Черноножку.

Черноножка Скулу.

А Скула десяток безымянных пауков.

Те же в свою очередь произвели дебош, неожиданно напав на митинг мух и раскарав их вволю.

Однако ни один из дебоширов не тронул ни одной мошки, презрительно уступая их мелюзге-паучатам.

— Погодите! То ли вы запоете завтра, когда больших мух не хватит на всех!..

Мух, действительно, оставалось каких-нибудь три десятка. Этого было мало.

Пауки поняли это и встревожились. Собрались было на митинг, чтобы обсудить, за какие грехи мух покарал их бог.

Конечно, Желтоног и Буроног не пришли на митинг.

— На наш век мух хватит, — вполне резонно рассуждали они, зная, что я не допущу их до голодной смерти.

Мало того, Желтоног сделал вид, будто хочет разогнать митинг.

Все пауки второго ранга рассыпались в разные стороны и запрятались по углам.

Мухи же, недовольные вчерашним дебоширством, решили забастовать и ни за что не лезть в паутину добровольно.

Вернувшись с прогулки, я застал умилительную сцену. Все пауки и мухи сидели вкруг той воронки, в которую я им раньше бросал «прирост населения».

Все ожидали, что сегодня я смилостивлюсь. Каково же было разочарование и тех и других манифестантов, когда я в воронку бросил… Горенога.

Так я назвал только что обретенного в кустах большого сонного паука.

Сухоног съежился и позеленел. Желтоног хотел на него броситься и растерзать. Буроног оскалился. Но, побоявшись моего гнева, удержались.

А пауки второго ранга, воспользовавшись замешательством, накинулись на бастующих мух и начали их карать.

Под шумок интриги ими были разобраны все мухи, так что, когда Желтоног и К° очнулись от ошеломления Гореногом, от мух остались только ососки…

Я никогда не видел Желтонога таким злым. От его прыжков шарахались в сторону пауки решительно всех рангов.

Меня радовало и интересовало его поведение. Меня восхищали трусливые прыжки пауков второго ранга.