Давид Константиновский - Весьма достойная судьба

- Да-да,- важно подтвердил ведущий доктор, словно его согласие было необходимо. И, поскольку он уже перебил божьего одуванчика, доктора сразу понесло: - Тут можно вспомнить славных братьев Черепановых, построивших первый в России паровоз…

Однако Галину Вячеславовну не так-то просто оказалось сбить с толку.

- Не надо,- безапелляционно проговорила она неожиданно скрипучим голосом. Ведущий замер с открытым ртом.- Не надо говорить то, что не относится к делу. Нет необходимости.

Тут рассмеялось, наверное, множество зрителей и на Земле, и на Луне. Только мы с Надей, пожалуй, были исключением. Слишком все могло оказаться серьезным.

Божий одуванчик выдержала паузу, убедилась, что противник повержен, и вернулась к своей лекции.

- Семен Иванович Черепанов,- заговорила она размеренно,- родился в одна тысяча восемьсот девятом году. Сибиряк. Знал многих декабристов и дружил с ними. Его излюбленный жанр - короткая история, часто забавная. Он написал «Воспоминания сибирского казака».

- Возможно, то, что показывал тебе Фревиль,- сказала Надежда.- Становится очень горячо.

Тут опять сумел вклиниться ведущий.

- Будьте любезны,- быстро проговорил он, потирая руки, словно собирался попросить невесть о чем,- познакомьте наших телезрителей с этим произведением.

- Я как раз собиралась это сделать,- ответила божий одуванчик.

С этими словами она достала, непонятно откуда, книгу.

- Вот,- показала Галина Вячеславовна,-* девятый выпуск альманаха «Древняя и Новая Россия».

- Этот был у вас? - спросила Надя.

- Не знаю,- ответил я.- Послушаем.

Лекция между тем продолжалась.

- Пожалуй, почитаю вам немного,- произнесла божий одуванчик с некоторым сомнением, которое, по-видимому, относилось к аудитории: неизвестно, мол, стоит ли тратить на вас время.- Чтобы вы получили некоторое представление об эпохе. А также,- тут она интригующе улыбнулась,- о чувстве юмора, присущем автору.

- Да, прошу вас! - горячо воскликнул ведущий, заискивающе поглядывая то на божьего одуванчика, то в телекамеру. Галина Вячеславовна не обращала на него никакого внимания.

- Читаем,- возвестила она и раскрыла книгу.- «Кстати; сообщу здесь анекдот об Александре Ивановиче Якубовиче».- Божий одуванчик оторвала глаза от книги, посмотрела поверх очков и заметила: - Кто забыл, напоминаю. Это декабрист, капитан, был приговорен к двадцати годам каторги и отправлен в Нерчинские рудники.

- Конечно, конечно,- вставил ведущий.

- Продолжаем,- сказала божий одуванчик.- «По личному рассказу его, он ехал в Сибирь, сопровождаемый старым офицером, любившим выпить - но это не мешало ему быть крайне строгим. Между тем в одном городке жил родственник Якубовича, с которым ему хотелось увидеться. Просить об этом аргуса было напрасно. Якубович притворился больным и поневоле пришлось остановиться ночевать в этом городке. Страж и арестант выпили преисправно и легли вместе спать. Когда старик разоспался, Александр Иванович вынул у него из кармана ключ от кандалов, снял их, надел на соседа по постели, замкнул и - ушел к родственнику, где пробыл до самого утра».

Вдруг божий одуванчик захихикала. Да так, что расходилась все пуще и пуще. И никак не могла остановиться. Кончилось дело тем, что она уткнулась лицом в книжку. Видны были только ее вздрагивающие плечи.

- Действительно! - вымолвил растерянный ведущий.

Его голос сразу привел бедную Галину Вячеславовну в чувство. Она отняла лицо от книги и продолжила чтение, пересиливая себя:

- «Можете вообразить ужас старика»… хи-хи… «проснувшегося в кандалах и без арестанта»… хи… «который, впрочем, в пору явился, чтобы его успокоить». Хи-хи-хи-хи-хи!..

Она залилась смехом, как девочка. И мы, представьте, вместе с ней.

Это могло бы продолжаться долго, если б не ведущий.

- Позвольте,- он заглянул в бумажку,- Галина Вячеславовна, может быть, вы что-то хотели добавить?..

Божий одуванчик, сняв очки, вытирала слезы крохотным кружевным платочком. Успокоившись, она покачала головой, как бы укоряя себя за безрассудное поведение, и снова взялась за книгу.

- Вот еще,- сказала она и надела очки.- «В другой раз, на станции, Якубович пил чай. Приехала какая-то дама, подсела к самовару, по приглашению любезного кавалера, разговорились, Александр Иванович очаровал ее своею умною и веселою беседой - но тут пришли сказать, что лошади готовы. Якубович встал, раскланялся с своею новою знакомой…- божий одуванчик глубоко вздохнула, губы у нее опять расплылись, но справилась с собой,- …и громко брякнул кандалами…- дальше она читала, уже с трудом сдерживаясь от смеха,- …существования которых дама вовсе не подозревала…- тут раздалось первое «хи-хи»,-… так как до сих пор собеседник ее сидел спокойно. Дама ахнула и упала в обморок…»