Андрей Валентинов - Локи

Зеркальце спрятала, обернулась. Вовремя!

– Леди Палладия! К нам прибыть парламентер. Высказать желание поговорить именно с вами.

По-английски мистер Найнз изъяснялся понятно, хотя и с сильным акцентом. Пэл лишь кивнула в ответ. Слово «парламентер» обрадовало, сразу понятно, чья берет.

Сопровождающий отошел, епископ остался. Пэл взглянула на святого отца без особого почтения. «Папистов» в семье не любили.

Старик явно что-то почувствовал, но, тем не менее, протянул руку с тяжелым перстнем. Неярко сверкнул большой фиолетовый камень.

– Pax vobiscum, filia mea! [32] Мир тебе, дочь моя! ( Лат .)

«Не люблю католиков! – бурчал дядя Винни, ерзая в кресле. – Они как коммунисты, даже еще хуже. В Коминтерне хотя бы не практикуют мужеложство… Худышка, заткни уши!»

– Меня зовут иначе, – отрезала леди Палладия Сомерсет. – И говорите, пожалуйста, на языке, употребляемом в современной дипломатической практике.

Маленькие тусклые глаза внезапно блеснули.

– Hic est linguae correspondentia cum Apostolica sede habentes [33] На латинском языке принято переписываться с Апостольским престолом ( лат .). .

Пэл дернула носом.

– Всегда ненавидела королеву Мэри! Так вы сдаетесь?

Епископ на миг прикрыл глаза, пальцы застыли, впившись в зерна тяжелых четок.

– Леди Палладия! – наконец выговорил он. – Командование поручило мне связаться с Правительством Его Величества короля Георга.

Теперь следовало удивиться.

– Напишите им письмо. Лондон, Даунинг стрит, 10. Можно заказное, это не слишком дорого.

Ответный взгляд ударил молнией.

– Мы уже послали несколько радиограмм. Наш человек в Лондоне пытался встретиться с кем-то из министров, ему отказали. А между тем Соединенное Королевство де-факто вступило в войну с нашей страной.

Пэл с трудом сдержала улыбку. Прочувствовали? Ничего, это только начало!

Relentless, ruthless and remorseless!

– Монсеньор епископ! Все попытки Соединенного Королевства наладить нормальные межгосударственные отношения с Клеменцией проигнорированы. Между тем, ваши контакты, в том числе в военной области, с Третьим Рейхом постоянно развиваются, что оценивается правительством Его Величества, как явная и непосредственная угроза. Где бессильны дипломаты, в дело вступает армия. Так что вас удивляет?

– Дочь моя… Леди Палладия! Вы так спокойно говорите о войне?

– Двадцать семь моих предков погибли за Британию и Короля, включая и моего отца. Совсем недавно ваши агенты убили мою родственницу и хотели убить меня. Я англичанка, монсеньор епископ.

– Наше командование просит Правительство Его Величества выступить посредником в деле заключения перемирия между Клеменцией и государством Тауред.

– Это совсем другой разговор. Перемирие будет заключено сразу же после капитуляции гарнизона «Транспорта-2». Условия просты: все дальнейшие ваши действия на планете Земля должны совершаться открыто, в соответствии с принятой международной практикой.

– Никогда! Никогда мы не покоримся мятежникам и «нечистым»! На вашей планете забыли истинного Бога, но мы в вере тверды. Вспомните защитников Монсегюра, последней крепости катаров! Сейчас мы намного сильнее, и скоро Британская империя раскается в том, что поддержала врагов Господа!

– Очень убедительно, монсеньор епископ. Марсиане мистера Уэллса тоже имели серьезные намерения относительно моей страны. Перечитайте «Войну миров», там все очень наглядно.

– О ваших словах пожалеете не только вы, леди Палладия. Vim vi repellere fas est licet! [34] Силу позволено отражать силой ( лат .).

– Exoriare ultor [35] «Мститель явится» ( лат .) – цитата из «Энеиды» Вергилия. , монсеньор епископ.

Матильда Шапталь вышла из лифта, закрыла лицо рукой, покачнулась, с трудом устояв. Пэл поспешила к ней, взяла за руку.

– Сейчас! – с трудом проговорила художница. – До сих пор перед глазами…

Глубоко вздохнула, провела ладонью по векам.

– Шли по коридору, никого не было, но потом стали стрелять из-за угла. Рядом со мной убили человека. Сразу, две пули в грудь.

– Плохи дела? – поняла Пэл.

Матильда покачала головой.

– Не знаю. Бой сейчас идет на втором уровне, рядом с блоком № 25. Есть опасность, что заключенных перестреляют.

Обернулась, поймала взглядом взгляд.

– Вы все равно узнаете. Николас ранен. И, кажется, тяжело.

Последний снаряд лег, куда ему предназначено, и Лонжа удовлетворенно кивнул. Хоть это сделано правильно. Если смотреть из тоннеля, виден лишь шахматный порядок, но на схеме, наскоро вычерченной в блокноте, замысел становится ясен: замкнутая плоская кривая, сектор окружности, центром которой является установленный в проходе ветеран «Марк». Классическое минирование, перекрывающее все возможные пути к воротам. Тяжелые цилиндры с желтой полосой способны напугать одним своим видом. «Асфальтовые солдаты» назад не повернут, но атаковать станут с великой оглядкой.