Андрей Валентинов - Локи

Внезапно стрельба стихла, резко, словно по команде. Локи обернулся и понял – танк! Железный союзник уже свернул за угол, направляясь прямиком к складским воротам. Хорст облегченно вздохнул. И на этот раз повезло!..

– Живы? – господин Зеппеле вновь оказался рядом. – Почти весь наш блок уже на небесах. Когда началась стрельба, у многих не выдержали нервы. Выбежали на площадь – и как раз под пули. А я как чувствовал, упал носом вниз…

Оказавшись под знакомыми сводами, Локи слегка приуныл. Откуда пришел, туда, считай, и вернулся. Но тут же ободрился.

Теперь у них есть танк!

– …Надо подогнать к складу грузовик и забрать два десятка снарядов, – хриплым голосом распоряжался камрад Четный, стоя на броне. – Всем раздать противогазы… И… У вас есть старший?

Локи, узнав того, кто вылез из танка, поспешил отойди подальше, за чужие спины и спрятать пистолет. Вот ведь упорный! Обещал помочь и целый танк пригнал. А с него, с Хорста Локенштейна, геройства хватит, и так навоевал, что вспомнить страшно. Да еще и эти снаряды!..

Старшего назначили без него. Им оказался – стоит ли удивляться? – господин Зеппеле. Танк, поскребя гусеницами асфальт, нашел себе место точно посреди прохода. Слева и справа начали возводить баррикаду из пустых деревянных ящиков. Вначале Локи пытался делать вид, что помогает, а затем незаметно отошел вглубь, к загородке поближе. Там тоже нашелся ящик, который он и оседлал. В глубине тоннеля завелся и загудел мотором грузовик, и Хорст порадовался, что не ему придется таскать смерть с желтой полосой. Зачем камраду Четному снаряды? Пушки в танке вроде бы нет.

Со стороны ворот гулко хлестнул одиночный выстрел, и Локи невольно вздрогнул. Танки, пушки, снаряды! О чем он думает? Воры на войну не ходят, не их это совсем. Каждый свое делать должен. Вот уж попал в непонятное!

– Значит, здесь прячешься?

Хорст обреченно вздохнул. Ох, не надо было поминать!

– Пойдем! – не терпящим возражения тоном распорядился камрад Четный, но Локи упрямо мотнул головой. Не хочет, и все! Сапер немного подумал и присел рядом.

Двое плечом к плечу. Один смотрит на соседа, второй вниз, на носки деревянных башмаков.

– Надо идти, каждый человек на счету. Разложим снаряды по кругу, это их отпугнет. Нам бы до темноты продержаться.

Его сосед вздыхает в ответ.

– А я еще один куплет вспомнил. Как раз про наш случай.

– Пошли, пошли! По дороге споешь.

Снаряды были очень тяжелые, но Локи, постаравшись, оттащил целых три штуки. Складывали их не по кругу, как Четный обещал, а почему-то в шахматном порядке. Приходилось все время оглядываться, пару раз из-за угла высовывала нос охрана, но тут же пряталась, спасаясь от верной пули. Трофейных карабинов насчитали всего шесть, не считая тех, что привезли саперы. А всего в тоннеле оказалось восемнадцать живых и двое погибших – кому-то из танкового экипажа не повезло.

Все последние дни лил дождь, но сегодня над Горгау светило неяркое осеннее солнце. Голубой купол неба распростерся над живыми и мертвыми.

Их сменили через час. Принесли еще раненого, а вместе с ним пришел медик – высокий парень с белой полотняной сумкой на плече. Вместо привычного красного креста – синий круг. Пэл выдали несколько влажных салфеток, и она долго протирала руки, а потом вычищала кровь из-под ногтей. Прибавилось и убитых, но в тот угол она старалась не смотреть.

Матильда куда-то исчезла, Пэл поплелась к креслу, решив, что толку от нее все равно нет, но внезапно из лифта вышел кто-то определенно знакомый. Вспомнила без труда. В их первую встречу на корабле этот человек сидел слева от мистера Эйтза. Девятый или Десятый? Девятый! Понимает по-английски, но делает вид, будто не знает. Стало быть, мистер Найнз.

Мистер Найнз был не один. Рядом с ним шел тот, кому тут, казалось бы, совсем не место – невысокий старик в фиолетовой сутане и шапочке-пилеолусе. На груди сверкал драгоценными камнями тяжелый наперсный крест.

Епископ в небесном эфире? Пэл удивилась тому, что еще способна удивляться.

Когда она поняла, что эти двое идут именно к ней, то поспешила достать из сумочки платок и зеркальце. Отвернулась, вытерла предательски потекшую тушь, убрала с губ остатки помады. Из зеркала смотрел кто-то не слишком знакомый годами чуть ли не старше тети Мири.