Василий Криптонов - Я выбираю смерть

— Все.

— Отлично. А теперь слушайте меня. — Хирт закрыл глаза и потер лоб рукой. Все веселье с него как ветром сдуло. — Очень скоро мы окажемся на «Ковчеге». Я не знаю, что там произойдет. Я не знаю, как нас встретят. Суть проста: мы должны удержать узоргов от удара по галактике. Если для этого понадобится убить… принцессу… Значит, ты, Лейст, это сделаешь. Я предоставлю тебе эту возможность.

— Я помню, на что согласился, — сказал Лейст.

— Я хочу, чтобы ты мне верил.

— Я тебе верю.

— А ты? Елари, ты мне веришь?

Девушка смотрела в его измученные глаза и молчала. Нелегко было признать, что Хирт за короткое время полностью изменил ее представление о нем.

— Да.

— Вот и прекрасно.

Хирт нажал кнопку с надписью «Полная блокировка» и взял микрофон.

— Итак, господа гинопосцы, — провозгласил он. — Парк аттракционов «Узорг-лэнд» приветствует вас. Все сто сорок четыре экипажа. Думаю, Аргеной должен сказать мне «спасибо» за то, что я избавляю его армию от клинических дебилов. В любом случае, рекомендую пристегнуть ремни и вцепиться в подлокотники. Вас ожидает то, к чему вы, собственно, должны быть привычны. Сверхсветовой скачок длительностью дольше пяти минут. Если кто-то хочет блевануть — у вас есть несколько секунд.

Он повесил микрофон на место и нажал еще несколько кнопок. На экране загорелись цифры: «5, 4, 3…»

— Пять минут, — шепнул Лейст. — Это вообще можно вынести?

Елари нашла его руку и сжала ее.

— Мы справимся, — пообещала она. — Смотри мне в глаза, думай обо мне.

Он смотрел. В какой-то момент ничего, кроме этих глаз не осталось. Мир исчез, лопнул, будто хрустальный шар, но глаза… Даже не глаза, а взгляд Елари остался. Смотрел из пустоты на Лейста и манил к себе, будто путеводная звезда.

Гигантский корабль Гинопос, носящий имя своего народа, был настолько огромен, что, приближаясь к нему, невозможно было сохранить ощущение того, что это всего лишь пассажирский крейсер, дело рук человеческих. Через стеклянный купол Аргеной смотрел вверх и видел над собой стальное небо, испещренное разнообразными техническими выпуклостями и углублениями. Если же направить взор вдаль, то брюхо Гинопоса и вовсе казалось гладким, простирающимся в бесконечность.

Только приближаясь к Гинопосу издалека, можно было оценить его колоссальную мощь. Сначала — ряды кораблей-периферийников, каждый из которых вмещал до тысячи людей, потом — сам Гинопос, окруженный ими. Блестящий гигант, которому не суждено было оказаться на земле — он раздавил бы собой целый мегаполис. Глядя на эту мощь, подчиненную ему, Аргеной не сдержал триумфальной улыбки. Может ли кто-то устоять перед этим чудовищным големом, обреченным вести вечную войну?

— Стыковка через две минуты, — объявил по внутренней связи пилот.

Аргеной усмехнулся. Стыковка! Скорее это было похоже на заезд в ангар. Гинопос просто пожрал ничтожную песчинку, несущую его повелителя. Пилот успешно справился с процедурой — кораблик почти не тряхнуло. Когда пена прекратила стекать с купола, Аргеной отстегнул ремень и встал на ноги. Его примеру последовал Сонлер.

— Вот мы и дома, — вздохнул секретарь, и Аргеной едва сдержался, чтобы не врезать ему в челюсть.

— Займись делом, — сказал он. — Проконтролируй возвращение наших солдат и офицеров с планет. Если найдутся такие, которые не захотят возвращаться, я хочу получить списки. Через два часа генеральный совет, я хочу, чтобы присутствовали все.

Сонлер молча прошел к выходу из корабля. Аргеной проводил его взглядом. Он пока не знал, как разрешить ситуацию со своим секретарем. Не знал даже, как к нему относится. Столько лет было положено на то, чтобы забыть об этом постыдном родстве, и вот в одночасье все рухнуло. Аргеной говорил себе, что поступил очень милостиво по отношению к Сонлеру, оставив его в живых. Ради него он исправил незыблемый доселе закон. «Каждый может быть полезен на своем месте», — сказал он тогда. И Сонлер был на своем месте до этого дня. Все менялось со скоростью метеоритного дождя.

Сжав зубы, главнокомандующий шел коридорами Гинопоса и сдержанно кивал в ответ на приветствия встречных солдат, стараясь не смотреть в их лица. Он не боялся осуждения на их лицах — знал, что осудят его немногие. Аргеной боялся увидеть в их глазах пламя пожаров и фонтаны крови. «Это лишь необходимость», — убеждал он себя, но сам отворачивался от всех зеркальных поверхностей, потому что знал, что увидит в своих глазах.