Юрий Леляков: Журавлиная ночь

…И всё же: о чём речь? Казалось по отдельным смутным образам: о борьбе с чудовищами, чёрными магами, злыми рыцарями…

…Он спрятал в стол тетради, погасил лампу — и лёг спать, чувствуя: с ним самим, возможно, этой ночью во сне случится что-то особенное!..)

…13 часов. По-прежнему ничего. А другие посетители и работники кафе уже стали обращать внимание. Надо уходить… И — ждать снаружи, в сквере…

(А всё же — сказать ей или нет? Спросить, что она тут делает? Вдруг она не знает тайны — а он не имеет права выдать? И Шеллит-Сава не дала указаний на этот случай… А главное — когда же, наконец?)

А она уже сама обратила внимание! И наверняка поняла: он ждёт не зря! Тоже избранная? Но почему Шеллит-Сава не предупредила, что их будет двое? Или наоборот, она… из другого лагеря? И ждёт — совсем не того же? Но её вид внушал доверие… А подойти и спросить прямо… Как? Что сказать?..

— Гражданин, что вы здесь делаете? — спросил, однако, его самого кто-то, подошедший сзади. — Пройдёмте с нами…

…— Фамилия? — сухо осведомился дежурный в так и не рухнувшем «центре зла», куда привели обоих: Андрея и ту девушку. (Кламонтов воспринимал происходящее уже больше через неё…)

— Акки-Манайк, — ответ заставил её вздрогнуть.

(И Кламонтов — не ожидал!.. Чего угодно, но не…)

— Как? — вырвалось у неё. — Так это ты? И ты… такой? Но почему…

— А что? — растерялся он. — Да, Якименко Андрей Всеславович… (Или «Владиславович»? Кламонтов не расслышал.)

— Так вы знакомы? — переспросил ничего не понявший дежурный. — Ну, а кто вы сами?

— Нет. Мне показалось. А я… Жильцова Ольга Михайловна…

— Как? Шеллит-Сава Ольга Михайловна? Вот это… ты и есть? Но как же так… Ты утром говорила со мной из Беловодья…

— Нет… Я была здесь. Это ты говорила со мной из Тибета… Ну, давай, вызывай своих, а то видишь, где мы…

— Каких «своих»? — растерялся он, не поняв. (Ведь сам, пусть избранный — не был магом с волшебной силой!) — Разве не ваши должны прийти на помощь?..

…— Но как… (Уже… в другом месте, в другой момент, спустя сколько-то взаимных вопросов?) …Это же твой голос, твоя речь! Я тебя узнала! Ты всегда говорил со мной так! И именно так называл себя: Акки-Манайк! И книги эти читал, я видела! Так… как это может быть, что ты теперь — просто студент?

— А ты? И тебе всё это знакомо… И я помню твоё имя: Шеллит-Сава, из Заполярного Беловодья! И так надеялся на тебя! На… ваших — ну, с кем ты связана…

— А я — на тебя… И сама не связана ни с кем больше, только с тобой…

(Вот… это да! Ну и история!..

Но — как это? Просто… случайный телепатический контакт? Оба — неверно поняв фамилии друг друга, приняв их за некие «космические имена» — составили вокруг них целые мифологические образы? И, читая какие-то книги, и невольно сопоставляя их — так же невольно составили «пророчество»?..

Да! И ведь… как-то однажды — год или два спустя по их собственному времени? — Кламонтов уже видел обоих! Не студентами — сектантами в сибирской тайге! За время пребывания в психбольнице их успели отчислить…)

…А тот мальчик? Что с ним? Ведь казалось: и там уже будет что-то, не похожее на сказку со счастливым концом!

Хотя — почему?

Он просто… вдруг стал видеть то, о чём писал! И не сразу понял, что — скорее наяву?..

Узнавая места (кажется — леса, горы, реки), где всё происходило — над которыми будто парил сейчас, видя с высоты?..

А затем — опустился на землю… И шёл по комнатам, коридорам, залам дворца, где закончилось — всё увереннее узнавая их…

(Но как воспринимал: будто сам придумал весь тот мир, и жизнь его обитателей? Или — всё было и прежде, а он лишь принял участие на одной из сторон?)

…Но и не до конца ещё верил себе — выйдя из лабиринта комнат и коридоров в огромный тронный зал, который так отчётливо представлял, работая над книгой. И ощутил даже некоторую робость… Но ведь его встречали свои — те, кого он знал, и кто знали его! (Правда — не так ли и Кламонтов шёл на «контакт»? А тронный зал — не похож на тот, из сна?

Хотя — тут сверкающий трон не был пуст, не было кучи мундиров, ряс, зачёток, знакомых Кламонтову студентов, преподавателей. Были те, кого знал тот мальчик: король, королева, придворные…)

— Ну, вот и ты, — сказал… король? Или кто?

— Да. Вот и я, — со смешанным, но радостным чувством ответил мальчик.

— И что скажешь в своё оправдание? Ты, самый страшный преступник из всех, каких мы только знали?

— Как? — он (и Кламонтов)… ослышался? Или… шутка? Но и такой шутки он не ждал!