Дэвид Бишоф - Миры Гарри Гаррисона. Том 17

Генерал приколол медаль к груди Билла. По счастью, Билл предусмотрительно стиснул зубами пулю, а то бы издал вопль, который, без сомнения, никак не подходил к торжественности момента.

— Ну, сынок, что скажешь? Может, у тебя есть просьбы?

— Так точно, сэр! — отрапортовал Билл, ухитрившись проглотить пулю. — Я хотел бы получить новую ступню. — Он постарался пошевелить ногой.

— Считай, что получил, — уверил генерал. — Доктор, позаботьтесь!

Билл вздохнул. Похоже, его заветная мечта вот-вот должна была осуществиться.

Через несколько минут в палату явились санитары, и Билла повезли в операционную. Некоторое время спустя — ему показалось, что операция продолжалась всего лишь какой-то миг, ибо он почти сразу потерял сознание, — Билл очнулся на своей койке, медленно потянулся и пошевелил ступнями.

Ба! Герой Галактики согнул пальцы правой ноги. Гнутся, честное слово, гнутся!

— Сестра! Сестра!

На крик Билла прибежала не только сестра, но и врач.

— Что случилось? Больно?

— Нога! Моя нога! — выдавил Билл, сам себя не помня от радости.

— Болит? — уточнил врач. — Так и должно быть. Не беспокойся, скоро все будет в порядке.

— Нет! Нет! — Билл глубоко вздохнул и попытался расслабиться. — Я хочу видеть свою ногу.

— А! — Врач принялся осторожно сматывать бинт. Билл различил сквозь последний слой розовый цвет кожи. Затем медсестра приподняла его голову, а врач с торжеством в голосе воскликнул: — Смотри!

Билл утратил дар речи. Правая нога заканчивалась ступней — настоящей, розовой, человеческой.

Он пригляделся повнимательнее. Пальцы почему-то смотрели не в ту сторону. Ну да ладно. Главное, что теперь у него нормальная нога!

— Ну что? — спросил врач.

— Замечательно, — отозвался Билл. — Наконец-то у меня две человеческие ступни!

Доктор, похоже, немного смутился. Билл заподозрил неладное.

— Что такое?

— Да, в общем, ничего особенного. Генерал приказал пришить тебе ступню, но у нас, к сожалению, ощущается в них хронический недостаток. Думаю, тебе это известно. Как бы то ни было, единственная ступня, которая имелась в нашем распоряжении, — твоя левая. Я уверен, что новая ступня тебе понравится, поскольку ты пользуешься ей с самого рождения.

— А что с левой? — взвизгнул Билл, разразившись предварительно столь отборными ругательствами, что температура тела у врача упала на добрых десять градусов.

— Тебе понравится, обязательно понравится. Лично я гордился бы такой ступней, — бормотал врач, разматывая бинт. Руки у него дрожали, зубы выбивали дробь. — Я уверен, ты еще поблагодаришь нас.

Билл испустил пронзительный вопль. На месте левой ступни, которая переместилась на правую ногу, красовалась чья-то пятерня — волосатая, уродливая пятерня с грязными ногтями и татуировкой на тыльной стороне ладони. Татуировка гласила: «Смерть чинджерам!»

Билл стиснул пятерню в кулак, замахнулся и сокрушительным ударом уложил врача на пол. Вбежавшие в палату медсестры поволокли беднягу прочь.

— Ты привыкнешь к ней, — простонал врач. — Она тебе непременно понравится.

…

Пересаженная конечность заживала с удивительной быстротой, однако Биллу потребовалось время, чтобы заново научиться ходить. Сперва он пытался ступать на растопыренную пятерню, затем попробовал передвигаться на кончиках пальцев и на кулаке. Все способы передвижения оказались весьма неудобными. Билл находил единственное утешение в том, что, стиснув ногу в кулак, ковылял по госпиталю в поисках врача, который благоразумно старался не попадаться ему на глаза, понимая, что при нечаянной встрече явно не избежать кровопролития.

Как-то, совершая ежедневный обход палат и коридоров, Билл задержался у доски объявлений. На ней висели императорские указы. Билл летаргически принялся читать.

«Ваш Император любит вас! “Так и есть, честное слово!” Нижеследующее — точная запись сказанного его Императорским величеством. Император и Генеральный штаб благодарят всех солдат, мужчин и женщин, которые совершили щедрые добровольно-принудительные пожертвования в Благотворительный фонд по сбору средств на Императорский день рождения. Ваши пожертвования позволили Императору приобрести то, что он давно желал всей душой: мозговой трансплант с коэффициентом интеллектуальности 35 единиц. Солдаты доблестной, победоносной армии, гордитесь тем, что вам посчастливилось доставить столько удовольствия своему правителю всего лишь за счет недельного жалованья!»