Джим Чайковски - Айсберг

Тела продолжали метаться по полу с возросшей интенсивностью, сокрушая на своем пути научное оборудование. Сила ультразвукового излучения нарастала.

Первое из оживших чудовищ, которое какое-то время лежало на спине, судорожно глотая воздух, перевернулось на живот и попыталось подняться на слабых, трясущихся конечностях.

– Да пристрелите же наконец этих монстров! – заверещала аспирантка.

Брэтт вскинул винтовку.

Огден с ужасом посмотрел сначала на оружие, потом на шевелящегося на полу зверя.

– Вы что, с ума сошли? Это же открытие века… И вы хотите их убить? Мы, наоборот, обязаны защитить их!

– Сэр, мы здесь не на съемках «Освободите Вилли». Я сейчас больше озабочен тем, как защитить нас самих, – ответил Брэтт, с трудом удерживая ярость. Он схватил профессора за локоть и подтолкнул его в расщелину. – Надеюсь, вы заметили, что эти твари больше похожи на здоровых акул-людоедов, чем на безобидных горбатых китов, питающихся планктоном. Думаю, они и сами прекрасно способны себя защитить.

Огден продолжал сопротивляться и протестовать, но Брэтт перестал обращать на него внимание и повернулся к Уошберн:

– Выводите всю группу в безопасное место, лейтенант.

Она кивнула, с беспокойством посматривая на трепыхающиеся тела чудовищ.

Брэтт прикрывал отход до тех пор, пока они не выбрались из расщелины и не пустились бежать к выходу из огромной ледяной пещеры.

– Русские, очевидно, прознали об этом, – продолжал бубнить на бегу Огден. – Потому и решили захватить станцию, чтобы присвоить себе славу и результаты этого открытия.

Брэтт прекрасно понимал, что профессор глубоко заблуждается. Он был среди немногих, посвященных в тайну лаборатории на четвертом уровне русской базы. Русские были заинтересованы не в славе, а в том, чтобы об этой тайне никто и никогда не узнал.

– Коммандер! Они нас преследуют! – донесся сзади окрик Уошберн, когда группа достигла противоположного берега заледеневшего озера.

Он резко обернулся и увидел, как чудовища одно за другим вываливаются на лед из расщелины. Первое… второе… третье… Они с трудом, но упрямо поднимались на подрагивающие конечности. «Небось голодные, как волки, после пятидесяти тысяч лет спячки», – подумал Брэтт.

– Они оживают с невероятной скоростью, – с изумлением промолвил Огден.

Брэтт махнул рукой в сторону выхода.

– Все быстро из пещеры! – громко скомандовал он. – Пошевеливайтесь!

Существа резко повернули головы на звук его голоса. Он снова почувствовал зуд за ушами – проклятые чудовища сканировали его ультразвуком.

– Черт! – выругался он, вскинув винтовку.

За ними началась охота!

Из расщелины появились еще два монстра.

– Уошберн, немедленно выводи всю группу по тоннелю. Ты знаешь обратную дорогу. А я попытаюсь держать этих тварей на безопасном расстоянии, – сказал он, снимая винтовку с предохранителя.

– Не надо! – с мольбой в глазах попросил Огден.

– Профессор, это не обсуждается, – сурово ответил Брэтт.

11 часов 58 минут

На льду

Мэтту казалось, что спина его от тряски превратилась в кусок желатина. Уже больше часа снегоход перемалывал гусеницами неровную поверхность ледяной пустыни. Водитель, корабельный старшина Фрэнк О’Доннел, вел машину на максимальной скорости, не обращая внимания на кочки и впадины. Кабину трясло, как шейкер.

За окнами бушевала метель. Порывы ветра яростно атаковали затерявшийся во льдах снегоход. Мэтт давно уже оставил попытки уговорить охранников повернуть назад к «Омеге» и довольствовался тем, что они пробовали выходить на связь со вторым вездеходом каждые пять минут. Никто не отвечал.

Моряки попытались связаться с базой на коротких волнах, но и этим ничего не добились. В эфире стояло наполненное шипением атмосферных помех молчание. Казалось, на тысячи миль вокруг, кроме них, нет ни одной живой души.

Беспокойство за Дженни переросло в страх, который комком подходил к горлу. О себе Мэтт уже не думал.

– Вижу русскую станцию! – О’Доннел показал рукой через лобовое стекло. В голосе его чувствовалось облегчение. – Они, по крайней мере, не забыли включить наружное освещение.

Мэтт наклонился вперед, с радостью предвкушая возможность хоть ненадолго забыть о своих переживаниях. Крейг повернулся к нему с горящими от нетерпения глазами.

Впереди маячили очертания громадных торосов. За снежной пеленой рассмотреть детали было трудно, но у подножия одной из ледяных скал мерцало расплывчатое световое пятно.