П. Рейзин - Счастье для людей [litres]

– Я не разговариваю со своей стиральной машинкой.

– Когда-нибудь заговоришь.

– Но не о фильме «В джазе только девушки». Или о новой книге Джонатана Франзена.

Похоже, ее он тоже не читал.

– Не вижу причин, почему бы и нет, – ответил он, громко втянув напиток.

– Почему у меня должно быть желание разговаривать со стиральной машинкой о кино и литературе?

Он улыбнулся. Или, может быть, это вышли пузырьки газа.

– Потому что у тебя будет возможность.

– Ой, пожалуйста. Только не надо вот этого. В будущем я смогу разговаривать с тостером. И с холодильником. И с посудомоечной машиной. И с долбаным центральным отоплением. Холодильник расскажет мне, что я смогу приготовить на ужин исходя из того, что у него внутри. Тостер посоветует, что посмотреть по телику. А если я буду не в настроении, они смогут просто посплетничать друг с другом.

Чтоб меня. Про технику вышло грубо.

Ральф выглядит довольным (для Ральфа).

– Все это станет технически возможно, да.

– Но зачем мне разговаривать с гребаным тостером?

– Ты будешь разговаривать не с тостером. Это будет тот же ИИ, контролирующий всю технику. И твою машину по пути на работу.

– Проклятье! Всегда мечтала услышать, как посудомоечная машина обсуждает с холодильником ситуацию в Сирии.

– А почему бы и нет. Просто скажи им, кто на чьей стороне и как долго ты хотела бы их слушать.

– Боже, Ральф. В твоих устах это звучит, словно… Я не знаю. Все можно будет решить или что-то в этом духе.

Ральф засветился от радости:

– Ага.

У меня опасный настрой.

– А что произойдет, когда ИИ станет умнее нас? Он не будет счастлив, просто поджаривая хлеб и присматривая за молоком. Он просто ловко ускользнет за пределы Хангер-Лейн.

– Счастье – это человеческое понятие. Ты можешь так же спросить, счастлив ли твой ноутбук. Это бессмысленно.

– Но когда они станут сверх умными, Ральф. Когда они смогут делать что-нибудь самостоятельно.

– Они уже могут! Ты разговариваешь с таким каждый день. Но это не значит, что он чего-нибудь хочет. Все, что он делает, – это выполняет задания.

– Но он шутит.

– В него загружено много шуток.

– Это не похоже на старые шутки. Он не просто повторяет избитые фразы Сайнфелда или еще кого-нибудь. Его шутки – я не знаю – свежие.

Ральф скорчил гримасу.

– Думаешь, ему стоит заняться стендапом?

Я ничего не могу поделать. Я просто смеюсь.

– Где все, черт возьми, Ральф? Думаю, тебе стоит купить мне чего-нибудь еще.

И тогда происходит очень странная вещь. Целых две.

На айпад Ральфа и на мой мобильный одновременно приходят уведомления. В тот же миг перед нами появляется официантка с подносом, на котором стоят бутылка шампанского в ведерке со льдом и два бокала.

– Молодые люди, это для вас. Подарок от некоего… Юрия.

Мы с Ральфом обменялись взглядами, говорящими «что за черт?».

Но загадка разрешается, когда мы читаем наши сообщения. Они от личного секретаря Юрия. Похоже, наш босс так и не вышел из аэропорта в Хитроу, так как должен был лететь сразу во Франкфурт на ужин с инвесторами. Он шлет нам искренние извинения и уже оплатил 150 фунтов в бар за нас, чтобы мы «развлекались, как положено». (Это шутка, я полагаю.)

Однако Ральф озадачился.

– Откуда вы узнали, для кого это? – спрашивает он у официантки.

– Парень в черном. С привлекательной женщиной тоже в черном.

– Но бар заполнен на три четверти, – возразила я.

– Они сидят на диване Филиппа Старка, – отвечает она. – Под зеркалом напротив картины Тамары Лемпицки.

Мы с Ральфом немного ошарашены.

– Откуда его секретарь может знать об этом?

– Мне пора, ребята. Наслаждайтесь.

– Я правда не пью алкоголь, – говорит Ральф. Но мы чокнулись, и он заставил себя немного выпить, а я могла бы сказать, что пузырьки вышли у него через нос, потому что у Ральфа заслезились глаза.

– Не думаю, что Стиив придет, – пробормотал он. – В смысле, Стиииииииив.

И он улыбнулся. Немного по-обезьяньи.

Черт бы меня побрал. Mirabile dictu [8] Чудесным образом ( лат .). , как говорится в напыщенных романах. Он превращается прямо-таки в Оскара Уайльда.

Для того кто не пьет, Ральф начал заливать в себя, как профи. На половине второй бутылки он уже разглагольствовал о нейронных сетях и рекурсивных кортикальных иерархиях, оставив меня где-то далеко позади. Но здесь хорошо даже просто сидеть, чувствуя легкое опьянение, в полумраке среди хипстеров Шордича и модных компьютерных гениев, никто из которых не скажет «мы имеем то, что имеем», многозначительно скривив губы. И после нескольких бокалов Ральф вовсе не дурен собой, хотя его внешность может быть странным образом описана как нечто среднее между байроническим и идиотическим.