Николай Айдарин - Интернет [СИ]

— Чертов лед! — воскликнул я, падая лицом вперед и хватаясь за ближайшего человека.

— Эй, ты там поосторожнее — услышал я из выскользнувшей из руки трубки. Все было подстроено. Грей прочел сообщение. И то, что он здесь, рядом со мной, говорит о его согласии.

— Это было самое длинное SMS в моей жизни, — шепотом сказал мне он.

— А будь оно написано без ошибок, я прочел бы его гораздо быстрее.

— Заткнись и снимай куртку и шапку, — велел я ему. Мы обменялись одеждой прямо на льду, под прикрытием толпы. На нас косились, но я ответил, что помогаю парню скрыться от назойливых родителей, следящих с помощью приметной одежды и дебильного рюкзака за сыном. Тупые людишки повелись без проблем. Ростом мы были одинаковы, только я чуть шире в плечах, в результате чего рукава оказались коротковаты. Но это фигня. Главное сделано.

— Тяни время, — сказал я ему. — И сделай голос повыше, чтобы на мой был похож хотя бы отдаленно. Басишь много. И побежал. Теперь судьба десятков людей была в его руках. Все что я мог сделать — это найти Пашу. И избить его. Из толпы я выбегать не стал, стараясь не привлекать к себе внимания. Нынче мало кто бегает. За пару минут добрался до одиноко стоящего здания, больше похожего на столб с часами. Оно было когда-то белым, но краска облупилась и пожелтела, вдобавок стены были обильно исписаны граффити и матными надписями фломастером о том, кто кого имел, где был и что думает или слушает. Ненавижу таких людей. Испортили один из немногочисленных памятников культуры. Вошел внутрь, миновав большую навесную табличку «закрыто на реконструкцию», поднялся по длинной лестнице наверх. Башня высокая, подъем утомителен, и я даже останавливался один раз на передышку — отвык от физических нагрузок. Наконец, я поднялся на смотровую площадку. Часовой механизм располагался когда-то сверху площадки, но пару лет назад башню закрыли на ремонт, который так и не начался, и механизм убрали, так что теперь над нами была высокая куполообразная крыша, точь-в-точь как последнем ужастике про вампиров, который я смотрел. Паша стоял возле самого края, одной рукой держа слабенький театральный бинокль (неудивительно, что он не разглядел нашу подмену), а другой — прижимая к уху древний мобильник.

— … только после этого произносишь стоимость! — голос его эхом отражался от крыши, пугая меня до усрачки. — Понял? А теперь… Возможно, мне следовало тупо пнуть его, и он бы разбился насмерть.

Пусть бы он успел нажать на кнопку, подорвав к чертям собачьим половину правительственной верхушки, Грея и кучу народа. Это было самым очевидным и простым решением из тех, что пришли мне в голову в тот момент.

— Сдавайся! — зарычал я. Это был сигнал для Грея, но Паша воспринял его иначе.

— Что за… — он обернулся. Секунду он смотрел на меня, стараясь сообразить, как же я оказался в двух местах одновременно. Но только секунду. Он отбросил в сторону бинокль и достал подрывной механизм, демонстрируя его мне.

— Не подходи, — твердо сказал он. — Иначе — бум. На черную самодельную коробку с одной единственной кнопкой я не смотрел — она меня не интересовала. Только Паша.

— Зачем тебе это? — спросил я. Он обозлился словно учитель, пытающийся втолковать простую истину тупоголовому ученику.

— Затем, что иначе это не решить! Бесполезно что-либо говорить, показывать или доказывать. Они скажут, что все сфабриковано, что это подделка! Или, что хуже, все эти люди не воспримут всерьез, сочтя за шутку. Шоу, понимаешь? Это единственный выход — убедить всех в ошибочности их методов борьбы с преступностью! Доказать, что все это серьезно.

— Дурак ты, — ответил я ему. — Своим гребаным терроризмом ты только доказываешь необходимость данной системы. Он замешкался, и я этим воспользовался. Прыгнул на него, прицеливаясь кулаком в висок. Он отреагировал мгновенно, уходя в сторону. Крутанулся и с размаху двинул мне тяжелым ботинком по спине. Я, вскрикнув от боли, шлепнулся на деревянный обшарпанный пол. Вовремя сообразил, что мне нужно перевернуться на спину и отталкивать его ногами, как учат по телевизору. Первые секунды я даже попадал по нему, но затем он схватил мою ногу и пнул в ребра.

Свободной ногой я одновременно ударил его в район почки. Он отскочил, схватившись за ушибленный бок — я промазал на какой-то сантиметр. Я, пошатываясь, встал, попытался принять боевую стойку, имитируя Брюса Ли. Паша лишь рассмеялся надо мной.

— Дилетант, — с издевкой бросил он. Он молниеносно приблизился ко мне, занеся правую руку для удара сбоку. Я вспомнил, что такой удар довольно легко блокируется, поднял свои руки, защищая голову и поворачиваясь корпусом, чтобы погасить удар. Первый кулак пришелся на мой блок. Второй — уже с другой стороны — нашел щель в моей защите и попал в ухо. Третий — снова в блок, теперь уже ослабевающий. Но затем он чуть-чуть шагнул вперед и вбок, заступая за меня, обнял мой незащищенный торс, взял руки в замок и стал сжимать. Сначала я было обрадовался, что его прием не сработал