Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том I

Арсата она видимо знала, так как, несмотря на возраст слушалась. Больного положили на клеёнку, чтобы не пачкать простынь на кушетке. «Мне завтра смену сдавать», Вкололи чего-то прямо через брючину, и он незаметно для себя самого, осоловел и уснул.

Арсат клятвенно заверил девушку, что утром лично отвезёт его в больницу, и пусть не беспокоится ни о чем, — «Семенов мужик крепкий. Иди, спи, я посижу с ним, позову если что. Да иди уже».

Большой свет выключили, на столе у окна горела лампа, свет от которой едва доставал до стула, на котором сидел, неподвижно скрестив ноги этот совсем не юноша. Не вмешайся он в последний момент, и все могло пойти не так, как задумал Мессер.

Три «С» могли и убить, или так покалечить, что сделало бы невозможным исполнение возложенной на него миссии Агнеца на заклание. Наказаны те, глупые твари были только за то, что случайно, как он полагал, вмешались в установленный не ими порядок и ход времён.

О том, что срочно надобно позвонить, спрятать жену и детей директора он и не подумал. Другие заботы и мотивы двигали его «благородным» поступком, совершенно иного свойства. Не только Бог слышал искренние молитвы во спасение. Борьба шла с переменным успехом, за каждого. Лишних «камней» в этой большой (не путать с полем 19х19) игре не было. Белые «камни» были ещё как сильны. Помните — «Ты — Пётр, и на сем камне Я создам Церковь Мою».

Всего несколько человек на всем белом свете? Не задумывались, почему белом, а не зелёном свете, например? С голубым, все ясно. Наверное, потому что белый он — сумма всех семи цветов.

Всего несколько человек знали в полном объёме, что при строительстве первого, бывшего тогда ещё Аквапарка от потаённого входа в подвале комплекса, среди моторов и труб водоснабжения была смонтирована дверь не дверь, узкий, прикрытый люком лаз. Он вёл в небольшую комнатку. Далее, шла металлическая винтовая лестница (какие, обычно бывают в бомбоубежищах). Та вела глубоко вниз, на двадцать метров, и приводила в естественную пещеру, карстового типа, образовавшуюся с самых древних времён.

Может, и людей как таковых тогда ещё не было. Из пещеры размерами девять на семь метров, вглубь, вели несколько узких проходов.

Постепенно из тех, «чужих», кто проектировал, строил, рыл и монтировал хитроумные входы в подземелье, знали о нем, странным образом почти никого не стало. Один погиб на переходе, другой уехал и с концами, третий по пьяне, замёрз, двое болели сердцем, кто-то прыгнул с девятиэтажки, все вроде бы в разное время и по разным, что называется углам, никто даже не засуетился. Конечно, убрали не всех, но в первую очередь тех, кто мог претендовать на возможность сложить «мозаику» известных ему фактов и слухов.

Один из туннелей глубоко нырял и достигал Южного Бутова, где тоже в неприметной котельной существовал выход наружу со сложным 48-значным электронным кодом.

Вёл этот туннель, построенный путём соединения естественным образом, образовавшихся пустот под воздействием подземных вод, позже ушедших, участков и рукотворных перемычек, разных тупиков и лабиринтов, до самого Подольска и далее.

Второй ход-туннель, через полкилометра выводил к другой карстовой пещере, побольше, метров около двадцати пяти в длину, четырнадцати-пятнадцати в ширину и около десятка в высоту, продолжался и далее, в неизвестность. Если в туннелях было трудно дышать, то в большой пещере, благодаря циркуляции воздуха, возникающей непонятно откуда, было свежо.

Впрочем, по толстому кабелю, и двум трубам, проложенным по стенке туннеля, к моторам и электрогенератору, электрическому распределительному щиту в специальной нише и ещё куда-то, по настенным светильникам внутри, естественным образом возникшего помещения, можно было догадаться. Здесь кто-то предполагал находиться, если и не в комфортных, то уж во всяком случае, вполне приемлемых условиях.

Для полноты картины добавлю, что кроме нескольких сталактитов и сталагмитов, в пещере находились двенадцать одинаковых ниш, вырубленных в стенах, по обе стороны от входа, так, что в них могли свободно присесть на камне трое — четверо человек, более полутора десятков столов со стульями.

В дальнем от входа конце её — очень глубокая, ровными краями яма, диаметром более трёх метров. Там же в самом конце, на выходе несколько тупиковых ответвлений до десятка метров длиной, используемых для разного назначения.

В целом пройти по этим подземным маршрутам высокому человеку даже пару сотен метров все время, согнувшись в три погибели, было не просто. Дальше километра-двух смогли бы лишь люди подготовленные, экипированные и обязательно знающие хорошо кроки маршрутов. По пути, не единожды, встретились бы им кости каких-то людей, случайно, с «земли» (то есть, через провалы грунта) попавших в туннели-лабиринты или другим каким путём, и нашедших там страшную смерть свою.