Константин Минин - Кусь-кусь. Искатели жизни

— Лови ее!!! — услышал Максим голос Декана.

Коридор, лифт, выход на лестницу, другие кабинеты, окно? Все закрыто. Нигде ни одной щели, чтобы сбежать, и ни одного укромного угла, чтобы спрятаться.

Крысу поймали, подвергли сканированию искусственный мозг, что позволило точно установить личность нарушителя.

Максима, вместе с крысой, отчислили из Академии и тут же без экзаменов приняли в Иркутский институт робототехники, ректор которого по достоинству оценил талант и находчивость. Но вот с мечтой о дальней разведке Максиму пришлось попрощаться навсегда.

О причинах и обстоятельствах отчисления друга Владыкин узнал уже после успешной сдачи экзамена по физике. После долгих уговоров Максима он всё-таки отказался от идеи бросить, в знак солидарности, обучение на косморазведчика. Вскоре Алексей без особого труда прошёл все испытания и окончил академию.

Пятнадцать лет, прошедшие с тех пор, пролетели как одно мгновение. И вот он, опытный косморазведчик, сидит в кресле пилота разведывательного корабля в ожидании завершения исследований по поиску признаков биосферы на пятой планете безымянной планетной системы.

Работа косморазведчика оказалась однообразной, рутинной и скучной. Может быть и хорошо, что Максима отчислили. Благодаря этому он нашел свое место в робототехнике и завел семью, что является немыслимой роскошью для любого косморазведчика.

Кстати, тесты показали, что и эта планета не могла претендовать на право носить бережно хранимое Владыкиным имя -«Ма'ксима».

«Четвертая планета, четвертой планетной системы, двенадцатой экспедиции косморазведчика Владыкина» именно такое пояснение содержит в себе запись о планете Ма'ксима во «Всеобщей космической энциклопедии».

Планета, на поиски которой Алексей Борисович потратил больше десяти лет кропотливой работы.

Планета, которую пропустил его менее удачливый коллега.

Планета, о которой мечтал его друг-Максим.

Планета, у которой теперь есть собственное имя.

Косморазведчики со временем разучаются рассматривать исследуемые ими миры через иллюминаторы или на обзорном мониторе. Десятки планет пролетают перед их глазами, представляясь не более чем столбиками данных, выдаваемых многочисленными сенсорами.

Окончательно убедившись в том, что поиски признаков жизни на пятой планете не приведут к положительным результатам, Алексей Борисович завершил программу исследований, сохранил результаты и направил корабль к следующей цели.

Конечно, может показаться странным, что косморазведчик, способный совершить за считанные секунды прыжок на сотни, тысячи, а возможно и миллионы световых лет, вынужден тратить несколько часов на путешествие между двумя планетами, расположенными в рамках одной планетной системы.

И пусть это кажется странным, но инструкции на этот счет непоколебимы. Они запрещают совершение подпространственных прыжков для путешествий внутри планетных систем.

При путешествии в далеком космосе инструкции — это то немногое, чем, наравне с современным кораблем и средствами индивидуальной защиты, заботливое человечество может попытаться обеспечить безопасность людей, принявших на себя нелегкое бремя первооткрывателей.

Инструкции были написаны для того, чтобы сохранить косморазведчику жизнь и Алексей Борисович уважал их за это. Время, необходимое для путешествия от планеты к планете, он с толком использовал для сна, отдыха и занятий спортом.

Четвертая по счету от звезды планета была чем-то похожа на Землю. Судя по данным с сенсоров, она обладала плотной, схожей с земной, атмосферой, при этом значительная часть ее поверхности была покрыта водой. Неплохие предпосылки для зарождения жизни.

Алексей Борисович фиксировал и заносил в журналы наблюдений данные об исследуемой планете в тот момент, когда бортовая аппаратура разведывательного корабля, впервые в его жизни, дала сбой. Просматривая распределенные по столбцам данные, он увидел пустое место.

Складывалось впечатление, что в какой-то момент, на непродолжительный промежуток времени, все приборы, нацеленные на планету, вышли из строя.

Алексей Борисович сначала в автоматическом, а потом и в ручном режимах провел диагностику систем корабля. Приборы были исправны.

Пометив в журнале сбой как «единичный» Алексей Борисович продолжил исследование. Но сбой оказался не «единичным». В течение следующих двух часов он повторился еще четыре раза, с равными интервалами времени по 24 минуты каждый.