Один мальчик наступил на рамокали
По долгу службы мне, разъездному представителю Олимпийского комитета, приходится бывать в самых дальних уголках Галактики.
На Вапру я летел впервые. Планету открыли меньше двух веков назад, а заселили совсем недавно, причем заселили с тридцати разных звездных систем. Там до сих пор нет общего языка, все ходят с транслейтерами. Населения на планете негусто, да и суши на Вапре немного — раз в десять меньше, чем на Земле. Климат жарковатый, но без особых перепадов, жить можно.
Космограмма о моем прилете затерялась в пути, никто меня не встречал, я выбрался из здания космодрома и остановился на минутку, чтобы оглядеться и подивиться разнообразию жителей Вапры, которые ходили, бегали, ползали, прыгали, летали и передвигались непонятным образом по площади.
Вечерело. В зеленом небе быстро крутились многочисленные луны, зажглись первые огни. Громадная стрекоза, крылья в полметра, сделала круг над моей головой. Я на всякий случай снял шлем и помахал им над головой, чтобы стрекоза не приставала к прохожим. Она поднялась чуть выше. Поглядывая на стрекозу краем глаза, я высматривал свободное такси. Наконец высмотрел. Путь к машине лежал через группу непринужденно расположившихся скорпионов размером с собаку. Это меня несколько задержало.
Водитель флаера, многоногий пульсиканец, принялся махать конечностями, привлекая мое внимание.
— Иду, — сообщил ему я на космолингве и сделал шаг по направлению к скорпионам. Нерешительный шаг, вернее, шажок.
И в этот момент проклятая стрекоза спикировала на меня.
Чтобы спастись, я сбил ее шлемом на землю и в страхе, что она цапнет меня, наподдал ей ногой, отчего она рассыпалась на кусочки.
Гордый своим подвигом, я уже смелее направился к скопищу скорпионов, но тут вижу, что шофер схватился за голову и нырнул в машину.
— Погодите! — крикнул я.
Такси взяло с места и свечой ушло в зеленое небо.
Я бросился было за ним. Скорпионы в панике ринулись в стороны.
Вдруг меня крепко схватили под локти две юные девушки спортивного типа.
— Что случилось? — спросил я.
Они смотрели на меня с ужасом и отвращением. К ним присоединился шар с глазами наверху, который выпустил ложноножки и вцепился мне в грудь. Стремительно собралась разномастная толпа.
— Давайте его растерзаем, — сказал кто-то из толпы.
— Придется растерзать, — согласилась одна из девчушек. — Иначе последствия будут ужасны.
— Погодите! — воскликнул я. — Я ничего плохого не хотел! Я приезжий!
— Он приезжий! — сказал шар с ложноножками. — А нам что, расхлебывать? Нет, я предлагаю его растерзать!
Меня тут же начали терзать. Шлем улетел в сторону, чемодан валялся на мостовой, костюм трещал по швам. Скорпионы подошли поближе и, видно, тоже хотели принять участие в действе.
— За что? — кричал я, стараясь перекричать толпу. — Разве стрекозы охраняются законом?
— При чем тут закон, при чем тут охрана? — кричали мне в ответ.
— Неужели она была разумной? — испугался я.
— Разумной? — по толпе прокатился смешок. Я решил, что смех несовместим с насилием и меня сейчас отпустят. Не тут-то было. Я полез в карман, чтобы достать удостоверение, дающее право на дипломатическую неприкосновенность. Несмотря на удары и толчки, это мне удалось сделать.
— Я пользуюсь дипломатической неприкосновенностью! — прохрипел я. — Я член Олимпийского комитета!
— Не поможет! — кричали в толпе, но хватка шара с ложноножками, почти задушившего меня, вдруг ослабла.
— Повторите, — сказал он, — вы — член чего?
— Олимпийского комитета.
Ложноножки шара рванули меня в сторону.
— Помогайте мне и не шумите, — быстро шепнул он девушкам. — Мы ошибочно терзаем уважаемого Кима Петрова, которого отчаялись дождаться.
И, обращаясь к толпе, шар объявил:
— Мы его утопим в пруду Последнего Разочарования. Возвращайтесь к своим делам.
Две девчушки и шар с ложноножками поволокли меня к олимпийскому автобусу.
Я постепенно пришел в себя настолько, что смог задать обязательный вопрос:
— Скажите, что же я натворил? Стрекозы не охраняются законом, не являются разумными существами… Может быть, у вас существует система религиозных табу?
— Системы нет, — ответил шар с ложноножками, который оказался впоследствии милейшим и добрейшим существом, отличным шашистом, эрудитом, умницей и стал моим близким другом. — Какая может быть система, если всему городу грозила гибель?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу