Кир Булычев - Один мальчик наступил на рамокали

— Ну вот, — сказал я. — Надо быть ученым, надо быть человеком нашего века.

Мы в четыре руки принялись бить комаров, а псевдокракс смотрел на нас с изумлением.

— Иногда я понимаю, — сказал вдруг эколог, — что это слишком. Но кто мог подумать!

— Вы о чем? — спросил я.

— У вас нет с собой ручки или карандаша? — спросил эколог.

— Не шутите, — сказал я. — За ручкой мне надо пройти сто метров в компании псевдокракса.

— Жаль, — сказал эколог. — Я хотел написать вам посвящение на этой книге.

— Почему?

— Потому что я ее написал.

— Вы и фольклорист?

— В какой-то степени, — сказал эколог.

— Ходите по деревням и собираете местные сказки?

— У нас нет деревень, — сказал эколог. — Мы же дети космического века.

— Так откуда вы берете эти сказки?

— Вы скоро уезжаете?

Я с тоской бросил взгляд в небо, по которому неслись одна за другой многочисленные луны.

— Завтра же, — сказал я. — Если этот зверь нас выпустит.

— Тогда я могу вам сказать правду. — Эколог осторожно подвинулся на суке, чтобы приблизиться ко мне, и понизил голос: — Это я все придумал.

— Вы придумали фольклор?

— Ш-ш-ш-ш! Это страшная тайна. От этого зависит экологический баланс на планете.

— Не понимаю, что общего между сказками и балансом.

— Я объясню. Все равно он пока не собирается уходить. — Он показал на псевдокракса и с наслаждением пришиб комара. — Я всю жизнь посвятил этой планете. Работаю на Вапре семьдесят лет и застал времена, когда на всей планете был только один город, а некоторые области континента вообще не были исследованы. Это было удивительное время — романтических походов, первых палаток и больших открытий. Вы понимаете?

— Нетрудно, — сказал я.

— Но вскоре оказалось, что планета богата полезными ископаемыми, что она перспективна… — Человечек задумался, как бы переживая вновь те далекие времена, почесал седую бородку и продолжал: — И тут началось. До миллиона иммигрантов в год! Со всех концов Галактики! А у нас только один небольшой континент. Экологический баланс хрупок, уже через несколько лет некоторым редким породам животных стало грозить уничтожение. Что делать?

— Ну, — сказал я, — заповедники, охрана…

— Вы понимаете, как неубедительны ваши слова? Пришельцы — чужие на этой планете, у них свои заботы, местные животные им незнакомы и зачастую страшны. Ведь при виде скорпиона не подумаешь, что он — безвредное создание.

— Не подумаешь, — сказал я.

— Надо было принимать решительные меры, — сказал эколог. — И тогда мне помог случай. Я был на окраине города, когда увидел, что один мальчик наступил на рамокали. Я подошел к мальчику и сказал ему: «Мальчик, нельзя наступать на рамокали». «Почему?» — спросил он. «Потому что другие рамокали прилетят и будут тебя преследовать…»

— Я читал об этом, — сказал я.

— Правильно. Тогда я забыл о случайной встрече. И вот, представьте себе, недели через две совсем в другом месте я слышу историю о том, как один мальчик наступил на рамокали. И что из этого получилось…

— Они его преследовали.

— Пока он не улетел с планеты.

— Люди склонны верить диким слухам.

— Здесь рай для слухов! Поселенцы слетаются с разных сторон, планеты не знают и готовы поверить всему, что говорят старожилы.

— И вы начали придумывать «приметы»…

— Да, постепенно. Как только какому-нибудь животному грозила опасность, я тут же пускал в ход историю…

— Нельзя убивать альбатроса, — сказал я. — Это принесет несчастье кораблю.

— Альбатроса? — быстро спросил эколог. — Что это?

— Это старинное морское поверье…

— Ага, вы поняли. Но вы, наверно, осуждаете меня?

— Побуждения у вас были благородные, но не переборщили ли вы?

Эколог мне не ответил. Он смотрел вниз. Псевдокракс подобрал хвост, встал на задние лапы и старался достать нас. Мне это уже надоело. У меня затекли ноги. Я отломил сук побольше и метнул его в самку.

— Что вы делаете! — закричал эколог. — Вы ударили самку псевдокракса. А это значит…

Эколог смущенно осекся.

Чудовище несколько раз обиженно хлопнуло челюстями и вдруг, словно забыв о нас, повернулось, махнуло хвостом и поспешило к воде.

Мы спустились с дерева, и эколог проводил меня до машины. Там он надписал мне книгу фольклора и сказал на прощание:

— Кое в чем вы правы. Даже в самых лучших начинаниях бывает побочный эффект. Некоторые твари так расплодились под охраной общественного мнения, что их пора бы приструнить. Но как это сделать, — он улыбнулся, — если может начаться землетрясение? Будем терпеть… Зато нам нет нужды заводить Красную книгу. Наша планета завоевала первое место в секторе по охране окружающей среды!