Кир Булычев - Один мальчик наступил на рамокали

Наверное, я бы так и не смог приблизиться к разгадке этой тайны, если бы не случай.

За день до отъезда я зашел в книжный магазин, где наткнулся на небольшую книжку, которая называлась «Наш фольклор». Подумав, что корни суеверий могли таиться именно в фольклоре, которого, кстати, не должно быть на недавно заселенной планете, я сунул книжку в карман.

Во время последней прогулки за город я остановился у небольшого озера. Спустившись к воде, устроился в тени кустов. Было, как всегда на Вапре, душно. Я раскрыл книжку и с интересом прочел первую сказку о том, как один мальчик наступил со злым умыслом на рамокали и как за это все рамокали из окрестностей стали преследовать мальчика днем и ночью. Бедняжке пришлось бросить школу и улететь с Вапры. И он сильно плакал.

Ясно, подумал я, если встречусь с рамокали, наступать на нее не буду, особенно если угадаю, что это именно рамокали.

Отложив книгу, я решил искупаться.

Разделся, зашел в теплую до безобразия воду, и только отплыл метров двадцать от берега, как увидел, что навстречу мне устремилось что-то большое и темное.

На всякий случай я повернул к берегу, решив, что если это какая-нибудь рамокали, то лучше ее не трогать. А если это просто местный крокодил, то лучше, если он не тронет меня.

Едва я выскочил на берег, как из воды высунулась зверская оскаленная морда, щелкнула зубами, каждый в палец длиной, и, поняв, что промахнулась, взревела от обиды. Я отбежал подальше. Зверь оказался крокодилом на длинных ногах. Подхватив книгу, я побежал к дороге, где оставил машину. Крокодил не отставал. Тут я увидел, что навстречу мне бежит невысокий щуплый человек с седой бородкой и взволнованно кричит:

— Только не вздумайте его ударить!

— Я и не думаю, — ответил я на бегу. — Это он нападает.

— Если ударить псевдокракса, — закричал человечек, пристраиваясь ко мне и семеня рядом, — то начнется землетрясение.

— А если он меня съест?

— Тогда ничего не случится.

— Что же делать?

Человечек подбежал к развесистому дереву, подтянулся на низком суку и ловко оседлал его. Я еле успел последовать его примеру. Псевдокракс начал кружить вокруг ствола, всем своим видом показывая, что никуда отсюда не уйдет.

Мы перевели дух. Перебрались на ветку выше, где можно было сидеть почти уютно. Сверху мне была видна машина — до нее оставалось метров пятьдесят.

— Спасибо, — сказал я человечку. — Вы меня спасли.

— Вы что, приезжий?

— Да, с Земли.

— Это и видно, — сказал человечек. — Здесь никто не купается. Все знают, что нельзя бить псевдокракса.

— Хоть бы табличку повесили, — сказал я.

— Раньше не требовалось, — сказал человечек.

— А зачем вы здесь крутитесь? — спросил я. — Вам жизнь надоела?

— Нет, не надоела, — сказал человечек. — Но я эколог, наблюдаю здесь псевдокраксов.

Я вздохнул.

— Может, кто проедет мимо, выручит нас? — спросил я.

— Кто же? — удивился человечек. — Голыми руками с псевдокраксом не справишься, он тебя съест. А если с оружием, то придется его ударить. А тогда что?

— Землетрясение, — подсказал я.

— Правильно.

— И вы, эколог, верите в эти суеверия? — спросил я.

— Когда как, — уклончиво ответил человечек.

Мы немного помолчали.

— Мне надоели ваши суеверия, — признался я. — Третий раз из-за них я чуть не лишился жизни.

И, раз уж делать было нечего, я рассказал экологу о своих приключениях и сомнениях.

— Меня эта проблема настолько заинтересовала, — закончил я, — что вот даже книжку купил, решил найти корни суеверий в фольклоре.

— И как?

— Пока уяснил, что нельзя наступать на рамакул…

— На рамокали, — улыбнулся эколог. — Это такая бабочка, которая ползает по стульям. Дайте-ка сюда книжку.

Эколог рассеянно листал книжку. Я безнадежно глядел на псевдокракса. Налетела стайка крупных комаров. Один, как бы давая сигнал прочим, опустился мне на лоб и вонзил в него жало. Я треснул себя по лбу.

— Не смейте! — оторвался от книжки эколог. — Если раздавить комара…

— Если раздавить комара, — закончил я за него, — то все девицы в городе охромеют на левую ногу.

— Нет, — возразил эколог, — пойдет град!

— Ничего не будет! — Я был в бешенстве. — Не будет града. И никто не охромеет. И вы в это не верите! Ну, где ваш град?

Другой комар удобно устроился на носу эколога. Эколог помахал рукой, но комар не обратил внимания. Очевидно, знал про град и ни черта не боялся.

Эколог поморщился от боли, терпение его истощилось, и он раздавил-таки комара.