Юрий Леляков - Эпсилон по ту сторону [СИ]

— А вот это мне нелегко представить, — признался и Кременецкий. — Запутали меня… земной мелочью!

— Хотя и тысячелетняя традиция, — напомнил Тубанов. — Нет речи — о проблемах «людей знания», интеллигенции, экстрасенсов… На виду — только проблемы беднейшего крестьянина, батрака, изгоя! И не думали: каким станет он — при власти и богатстве…

— И так — тысячи лет. У нас… А тут?

— Узнаем. Надеюсь, что узнаем…

Какое-то время они молча смотрели в иллюминатор — где, казалось, за время разговора ничто не сдвинулось с места. Но Кременецкий вдруг заметил: он уже яснее различал спиральные ветви галактик. Здешних, которых до них не видели глаза землян (и попадут ли они когда-то в земной астрономический каталог?)…

— Да, тысячи лет, — повторил Тубанов. — Всё хотели блага — тем, кто страдал…

— А им зачем? — с досадой откликнулся Кременецкий. — Недовольны «рангом в стаде», и только! И, если обстоятельства позволят — паразиты на «дефиците», и… в публичных домах…

— Даже тут не забываем земные проблемы, — ответил Тубанов. — Только не с этим хотелось достичь далёких звёзд…

— Не с этим! Оттого и горько…

— Но ещё не знаем, что было здесь. Чего они достигли, что потом случилось…

И вновь оба умолкли — вглядываясь в россыпь звёзд и узоры галактик «за окном». Туманные спирали, эллипсы…

(И — как сам экипаж каталогизировал, классифицировал их? В какой системе координат? Что здесь — начало отсчёта? Что взять за основу: какой местный экватор, эклиптику?)

— А я вот думаю… — начал Кременецкий. — Какая тут у экипажа принята система координат, какая градусная сетка, как группируют звёзды в созвездия?

— Нам многого не говорят, — ответил Тубанов. — Не забывай: у нас особая миссия, мы на чужом корабле… Правда, у Илакиры — помню, случайно компьютер перевёл в разговоре — наклон «7. 35 к экватору»… Но мы не знаем: на сколько градусов они делят окружность, на сколько долей — градус? А у Фоларои — и того меньше: «ноль с чем-то»! Ось почти прямая…

— Да, это не наши 23 с половиной, — согласился Кременецкий. — Или чуть больше — на Марсе…

— А система координат… Так у местной цивилизации — своя! Вот и будем пользоваться! Когда их встретим…

— Точно! Не подумал! Хотя… Вот именно: если встретим…

— И то верно: если… Но не могли же погибнуть все? Не должны были! Даже по логике: их, наверно, миллиарды…

— А в текстах — «идеальная» цивилизация малочисленна, — вспомнил Кременецкий. — Нo тоже: сотни миллионов! Правда, сколько соотечественников у нашего экипажа — не знаем…

— И даже — с одной ли планеты, — добавил Тубанов. — А то — там, у тебя… Правда, мы видели — похожих между собой… И в любом случае — одно сообщество! «Посторонних», кроме нас — нет!

— Да, «посторонние» — на чужом звездолёте…

— А что? Одна цивилизация опережает другую… И лет им, как виду и как культуре — не исключаю, что миллионы…

— И освоена ими — не одна планета?

— Скорее всего. Это — большое, разветвлённое сообщество. И пути в иные миры им известны…

— А что случилось с нашим? — горестно сорвалось у Кременецкого. — Так стремились к лучшему… И опять: бизнес, секс-индустрия, платная медицина — за то, что кто-то страдал в лагерях? Или не за это? Уже не поймёшь… Но — всю историю под откос, за то, что они страдали? Хотя и ужас был — как послушать и поверить! Так я понял…

— Не забывай: тебе возвращаться в 84-й год, — напомнил Тубанов. — Где этого ещё не знают…

— И молчать, будто в полном неведении? — горло Кременецкого вновь сжал спазм отчаяния. — Но я не понимаю! Ведь — люди, разумные существа! Кто же додумался?

— Так и не разобрались… И есть вообще узел — или дело в принципиальном пороке…

— И опять, на исходе 20-го века — есть способные торговать рабами? — будто ещё не веря, продолжал Кременецкий. (Правда: как поверить в такое?) — И «развивающиеся страны» — кто мог представить, что они такие? А мы — здесь, в глубинах Вселенной, в других измерениях! А вернуться — и смотреть, не зная, что делать, так как оно «уже было»…

— Давай оставим на потом. Сам видишь: где мы, с чем надо разобраться… Ну, я попробую заснуть, — Тубанов оттолкнулся от поручня. — А ты не идёшь спать?

— Пока нет. Хочу побыть здесь…

…И вновь он остался у иллюминатора один. И будто ничего не менялось: звёзды и галактики — не сдвинулись и на доли градуса. Хотя и за минуты, что шёл разговор — преодолены тысячи километров…

Но — как не думать и о Земле! И что за нелепость произошла (произойдёт) на ней! Когда — попрано всё, что знали, во что верили, на что надеялись!..