Сергей Рублёв - Начало тьмы

— Ясно, координатор! Все понял. Ну что ж… — тут раздался уже знакомый протяжный вздох. — О-хо-о… Связь мы вам выделим… Запомните нитку — 418502630. Это моя. Вызывайте в это же время через сутки — обычно я наверху. А вот со сведениями…

— В чем дело? Вы же говорили про весь персонал?

— Если бы весь! — в тоне послышалась горечь — Понимаете, на многих рассчитывать нельзя. Люди запуганы, иные думают отсидеться… А что — кормежка хорошая, платят прилично, а помыкают — так многим не привыкать. Они же все в основном с Закрытых Миров…

Закрытые Миры? Отари быстренько перетряхнул в памяти все, что знал о них: научные и промышленные центры для энергоемких и опасных процессов. Там собраны самые квалифицированные кадры; там же кастовость пустила самые глубокие корни. Он как-то имел дело с обслуживающим персоналом оттуда, и его навсегда поразила четкость, с какой выполнялись его команды — его, тогда еще безусого практиканта. Беспрекословное повиновение — вот религия этих людей. Дело представлялось почти безнадежным…

— Ладно, что-нибудь придумаем, — устало отозвался его неизвестный соратник, — сейчас мне пора закругляться. Не забудьте номер нитки… и до свидания, координатор!

…Задумавшись, Отари совсем забыл о хозяйке станции. Она сидела в своем креслице у пульта в напряженной позе — взгляд в упор застал его врасплох. Остановившись, он скроил невинную мину:

— Спасибо, Инар! Ну, я пойду…

— С кем вы говорили? — требовательно перебила она, сверкнув из-под челки потемневшими глазами. Ило сглотнул, ответил неуверенно:

— Как это с кем — вы же знаете…

— Врете!

Ого! В голосе звенели слезы. Отари почувствовал себя мучительно неловко, словно обманул ребенка. Инар величественным движением отвела руку и совсем не величественно ткнула пальцем в мерцающий рядом экран. Координатор сразу узнал развертку только что закончившегося контакта. «Идиот!» — мысленно выругал он себя — как он мог забыть о контрольном мониторе!

— Вы обманщик! — вскричала девушка, вскочив с креслица, — Вы забрались сюда как… как вор!

Отари, опешив, уже не пытался оправдываться и машинально кивнул головой… Вот чего не следовало делать! По-видимому, Инар приняла это за издевку — а уж издеваться над собой она никому не позволит!

— Ах вы… — задохнулась она от негодования и несколько секунд уничтожала молодого управленца взглядом. Потом внезапно отвернулась к пульту и известила оттуда ледяным тоном:

— Я вынуждена доложить… О нарушении режима. Начальнику экспедиции!

«А ведь это конец…» — мелькнуло в голове координатора. Он сделал движение к выходу, но остановился — надо все-таки выслушать приговор. Инар, не обращая на него внимания, не спеша произвела вызов и только после этого одарила взглядом, сразу же вновь повернувшись к экрану:

— Станция связи вызывает гран-эрмиера Эша Бронтома! Экстренно!

Видимо, секретари знали о родственных связях начальника экспедиции — не прошло и трех секунд, как знакомый лик уставился с экрана немигающим взглядом:

— Инар? В чем дело? — отеческим его тон никак нельзя было назвать. Но девушку это не смутило — она четко и кратко доложила о произошедшем. Сейчас она была чем-то очень похожа на дядю… Гран-эрмиер выслушал, после чего обратил взгляд на виновника:

— Вы отдаете себе отчет в том, что натворили?

— Натворил? Перекинулся парой слов… — при встрече с таким откровенным противником к Отари вернулась уверенность.

— С кем?! — рявкнул профессор, — С кем перекинулись, я спрашиваю?!

— Это мое дело… — начал было Отари, но Бронтом не намерен был выслушивать продолжение:

— Вы нарушили мой запрет… Уже вторично! Вы представляете угрозу для работы экспедиции — именно сейчас, черт побери, именно сейчас! — какой чертов дурак прислал вас сюда!

Отари хотел напомнить, что назначили его сюда его же коллеги боулисты, но не смог вставить и слова в обрушившуюся на него лавину:

— После всего, что произошло, я не могу позволить вам свободно разгуливать по планете… — гран-эрмиер помолчал и закончил, как отрубил — вы арестованы!

Инар еле заметно вздрогнула — обострившимся чутьем Отари уловил это. Она догадывалась… Но координатор-то не гадал — он знал. Арест незаконен — и, конечно, его не оставят в живых хотя бы поэтому. Знобкий холодок страха прошелся по внутренностям, заставив их болезненно сжаться… Бронтом заметил свою оплошность — подавшись к экрану, он проскрипел угрожающе: