Сергей Рублёв - Начало тьмы

Исходя подобными мыслями — скорее от растерянности, чем от веселья — он вскоре очутился у заветной цели — и миновал ее, не оглядываясь. Для чего нужна цель? Чтобы, достигнув ее, увидеть новую… Увидеть-то и не удалось. За дверью было темно — сюда не проникал свет «вечки»… Пришла пора вспомнить о роботе — отступив, Отари пропустил его вперед. Это поневоле умерило и без того небыстрый темп передвижения — приходилось все время командовать: «налево», «направо», «прямо»… Или «стой!» — когда не сразу вспоминалось направление. Длинное пустое помещение оказалось в конце концов ангаром для экранолета — без изящной серой машины оно напоминало футляр без жемчужины. Отари не сразу узнал место… Зато узнав, приободрился — до поры, пока не увидел показания индикатора. «Черт, где я блуждал целых десять минут?!» — задавая себе этот никчемный вопрос, он усилил движение до предела — скорость, однако, возросла совсем ненамного. Он может опоздать — трезвая часть рассудка уже подсчитывала, сколько времени займет оставшийся путь — в любом варианте оно оказывалось большим, чем оставалось в запасе. Коридоры путались в голове — как нарочно, он несколько раз забредал не туда и упирался в тупики различных служб и складов. Им овладевала холодная опустошенность — жизнь безостановочно утекала сквозь пальцы, и он в первый раз за все это время устал бороться. Да, так, наверное, и будет правильно — погибнуть не в хаосе всемирной катастрофы и не от руки убийцы — просто от нелепой случайности, которая подстерегает каждого рано или поздно. Ноги не могут двигаться быстрее, и вода не расступится, чтобы пропустить… И, честно говоря, так хочется, наконец, отдохнуть от всей этой суеты. Спасать свою жизнь — занятие до крайности нудное. А он занимается этим чуть ли не с момента прилета. Хорошо занимается, ничего не скажешь — даже сейчас, загнанный в угол, все еще живет, тогда как тысячи других… Он вздрогнул и отвернулся — впереди замаячила целая гроздь трупов в синей форме обслуги. Кто знает, что согнало их вместе в этот последний миг… Отари прошел сквозь их строй с мрачным ожесточением. Почему-то он не мог остановиться. А когда попытался понять, почему, то не нашел ничего другого, кроме глупого опасения остаться в темноте — ведь робот уйдет вперед… Вот ведь! Отари хотел уже было вдосталь поиздеваться над этим своим слабо замаскированным идиотизмом, но не успел — следующая же мысль начисто отшибла потуги бессильной самоиронии. Потому что идиотом-то оказался как раз этот высоколобый интеллектуал — обычный же примитивный здравый смысл, опирающийся не на рассуждения, а только на опыт, подсказал простейший выход из положения. Его ноги не могут бежать быстрее — хорошо… Но ведь у робота тоже есть ноги?

…Проклиная себя за потерянное время, Отари взгромоздился на своего верного конька с магнитными копытами — и только ветер засвистел в ушах! Чтобы удержаться, пришлось сильно наклониться вперед — теперь он сам себе напоминал торпеду, рассекающую волны круглой боеголовкой шлема. Это немного отличалось от экспедиции, предпринятой в свое время двумя десятками уровней ниже. Но подсказка пришла именно оттуда — словно, разом обернувшись, все они что-то прокричали ему из прошлого. И сгинули в глубине…

В запасе оставалось около двух минут, когда он увидел знакомый поворот. На этот раз ошибки не было — спрыгнув с робота, Отари оттолкнул полуоткрытую дверь и ввалился в хранилище. Сначала он ничего не мог разобрать — подсветка робота скорее сбивала с толку, чем помогала. Ожесточенно роясь в куче барахла, Ило отбрасывал в сторону блоки питания, скомканные оболочки, шлемы, шланги… Все это плавало вокруг, путалось, лезло в лицо, под руки; часть всего этого была уже хламом, приведено в негодность, разломано — надеясь и страшась одновременно, он запускал руки в черноту ниш, извлекая оттуда вещи уж вовсе несообразные — баллоны с гелием, разрозненные пластины элементов, рулоны клеящей ленты… Наконец, спустя, казалось, целую вечность, рука ухватила что-то похожее — округлой формы, с острыми выступами… Рывком вытянув на свет, Отари поднес предмет к глазам… Он! Лихорадочно шаря за спиной, он в то же время пытался открыть предохранительный клапан, чтобы запустить процесс синтеза. На спине нащупался невысокий горб — гнездо, где сидел старый воздуходел; крышка съехала вниз, осталось лишь потянуть… И тут со слабеньким хрустом футляр в другой руке разломился пополам.