Юрий Леляков - Смерть на орбите [СИ]

(И это — 2022 год?

Труба — такая, чтобы… можно было извлекать гипс?)

«…Потом eщё мне поручили перетаскивать тяжёлые вещи на 7-й этаж, где нет окон, освещение плохое… и по полу протянута труба, так что надо внимательно смотреть, чтобы не споткнуться, Когда занять руки, сами понимаете, ничего под ногами не видно. Между прочим, в складе, котopый относится к кафедре архитектуры, ценные вещи лежат вперемежку с мусором. Один раз я не закрыл эту свалку, так потом мне сказали, что придётся возмещать из своего кармана, если кто-то украдёт ценные приборы. Но и такой работы почти не было. Поэтому заведующий считал возможным давать таким же временно работающим, как я, унизительные поручения: бегать в обеденный перерыв за папиросами, за пивом, отвечать по телефону незнакомым людям, что зaведующeгo нeт, ставить в журналы успеваемости вместо точек оценки с каких-то обрывков бумаги, и тому подобное. Меня удивило, что никто не протестовал. В конце концов, каждый, кроме меня и Сергея Фокина, имел за собой хотя бы одно такое поручение…

— И тогда вы решили провести эту операцию? — спросил один из народных заседателей.

— Я её специально не планировал. Только в тот самый день я понял, что подошла моя очередь. Подсудимый… Ковбасюк… как бы случайно намекнул заведующему, что я ещё ни разу не ходил за пивом…

— Как вы тогда объясните, что в нужный момент у вас оказались и ножницы, и фотоаппарат…

— Мне поручили вырезывать куски из журналов успеваемости. Это дело я закончил и как раз выходил из 44-й аудитории, когда услышал это. Если не верите, спросите сотрудников кафедры. Фотоаппарат был не мой. Я не знаю, откуда он взялся у Сергея, да ещё с лампой-вспышкой.

— Я должен был делать съёмки потоков воды в модели какого-то помещения, — объяснил Фокин. — Это нужно было для того, чтобы знать, как оно будет продуваться воздухом. Апарат я принёс, а это дело отменили…

— Значит, вы вышли с ножницами и фотоаппаратом? — спросил судья. — Снаружи стояли Бикарац, Ковбасюк — и кто ещё?

— Ещё Фокин. Дa, я забыл сказать, что он оставил аппарат у меня потому, что занимался уборкой на 7-м этаже, кстати, совсем бессмысленной. Он как раз возвращался в тот момент, когда я услышал тот разговор, решил, как мне выйти из этого положения, и начал разрезывать подтяжки заведующего…»

(Это?!)

«…— Кто-нибудь из них это видел?

— Фокин видел, но ничего не сказал.

— Что вы делали дальше?

— Одну подтяжку я разрезал, но не до конца, и взялся за другую. Я хотел, чтобы лопнули сразу обе. Но заведующий заметил это и погнался за мной…

— Кто ещё бежал за вами?

— Фокин, и, кажется, кто-то ещё. Я не обратил внимания. Вообще эту погоню видели человек десять, но никто не обратил внимания или не понял, в чём дело. Так мы добежали от 3-го до 7-го этажа. Там я пригнулся, так как перед входом на высоте полутора метров протянут дымоход, и вскочил в машинное отделение лифта.

— Зачем?

— Догадывался, что будет дальше. Правда, на дымоход заведующий не налетел, успел пригнуться. Я, ничего не услышав в следующую секунду, вышeл оттуда и побежал за ним. А в коридоре, как всегда, темнота. И вдруг из этой темноты раздаётся вопль: «Проклятая труба!»… Hy думаю, так и есть. Подбегаю и снимаю. Оказывается, лопнули на только подтяжки, но и резинка в трусах. Вот почему на фотографии он вычел совсем без штанов…

— А куда вы потом девали штаны?

— Я тут же побежал со штанами обратно в машинное отделение, спустился на лифте до 3-го этажа и спрятал штаны в шкаф на кафедре архитектуры. В этом шкафу была такая свалка, что, наверно, их до сих пор не нашли.

— Что вы делали дальше?

— Выходя из того помещения, где был шкаф, я услышал приближающиеся шаги и чей-то крик: «Смотрите!! Только место в институте занимает, да и то заднее!..» Я думал, он останется на 7-м этаже, чтобы никто не видел его без штанов, а потом объяснит первому вошедшему, в чём дело. Будь он порядочным человеком, это не повредило бы его репутации. А тут я понял, что он действует с отчаянием обречённого, потому что его же оружие, обратившись против него самого, сработало без промаха…

— Быстрее, пожалуйста, — попросил второй народный заседатель, до сих пор молчавший.

— Он вбежал в дверь кафедры, не знаю зачем, через несколько секунд выбежал и стал спускаться к выходу. Мы с Фокиным — за ним. Больше я ничего не замышлял, просто нам было интересно, что будет дальшe. Он… забрался в какой-то грузовик, мы тоже вскочили в кузов — и поехали…»