Евгений Тарбеев - Дверь в небо, или Жизнь напрокат

Прочтя на лице Ольги недоумение, дед счел нужным разъяснить:

– Чтобы бесу тому, что вошел в тело парня твоего, закрепиться в нем, ему нельзя в зеркало смотреться. Поэтому люди зеркала закрывают, когда в доме покойник. Так вот – нужен человек, который заставит злодея взглянуть на себя в зеркало хоть на секунду. Тогда его выбросит из тела и парню твоему легче будет возвернуться.

– Но как это сделать? – потерянно спросила Ольга.

– Я еще не все сказал. – Прибавил священник. – Голубушка, вот так и сделать. Головой думать надо. И выполнить нужно это до того, как мы начнем искать парня.

– Времени почти не осталось. – С отчаянием в голосе сказала Ольга.

– Дочка, прошло больше месяца. Чем смогу, я помогу. Кто ж виноват, что вы только сегодня ко мне приехали. А там черная магия.

Ольга сжала губы. Одна надежда на Николая. Но он ведь ногу вывихнул! Что делать? Что делать? Вариант один – звонить Николаю. Пусть он сам или, если не может ходить, друзей кого своих или Диминых просит, чтобы они Арнольду дали посмотреться в зеркало.

Как много всяких "если". Оля готова была от досады заплакать.

Когда она вышла на крыльцо дома, глаза, отвыкнув от яркого света, инстинктивно сузились. Иван Федорович прогуливался во дворе. Марина была тут же: подошла к подруге и поинтересовалась как прошел разговор.

– Долго вы беседовали. Часа два.

– Ты шутишь?

– Нет. Пожалуй, даже два-десять. – Марина посмотрела на часики, чтобы убедиться в своей правоте.

– Я не заметила, как время пролетело. Показалось, что вы только что из комнаты вышли. Ой, Маринка, мне же позвонить нужно. – Всполошилась Оля, вспомнив, что наказал отец Михаил.

Марина попросила у Ивана Федоровича мобильный телефон.

На счастье, Николай оказался дома. Он сразу понял насколько важно срочно отыскать Арнольда и организовать операцию с зеркалами. Уточнил у Ольги каким временем располагает и заверил ее, что со своей стороны сделает все возможное для успешного исхода.

В церковь пошли все вместе. Отец Михаил в рясе выглядел совсем по-другому. Священник в одеянии словно перешагнул порог между мирским и горним. Неуместными показались бы сейчас всякие бытовые разговоры. Он отслужил службу. Гости вернулись в дом, а батюшка остался в церкви разговаривать с прихожанами.

К вечеру истопили баню. Этим занялся Иван Федорович. Ольга до сего момента ни разу по-настоящему не парилась в русской бане. С девушками пошла жена отца Михаила и от души попотчевала их березовыми вениками. Девчонки визжали, а неумолимая хозяйка продолжала работать веником, невзирая на то, что с нее самой пот тек ручьями, и лишь после двух перерывов позволила гостьям ускользнуть.

Раскрасневшиеся девушки пулей выскочили в предбанник, где с удовольствием вылили друг на друга по ушату ледяной воды из бочки. Кровь стучала в висках, от разгоряченного тела валил пар.

Тут же на столе их ждал ковш с холодным квасом. Подружки с удовольствием его выпили и, укутавшись в простыни, вышли на улицу под звездное небо. Было прохладно. Где-то под крыльцом стрекотал сверчок, глухо лаяла на другой улице дворовая собака.

Оля подняла лицо к звездам. Удивительно, как баня может изменить наряду с самочувствием человека его настроение. Девушка чувствовала себя как заново рожденной и готовой к тому, чему суждено сбыться послезавтра.

– Волнуешься? – спросила Марина.

– Знаешь, сама удивляюсь – спокойна как удав. Отволновалась уже.

– Все будет хорошо. – Марина взяла руку подруги.

– Я знаю. – Безмятежно ответила Оля.

Отец Михаил вернулся поздно вечером. Ранним утром на рассвете, когда девочки еще спали, он вернулся в церковь, а Иван Федорович завел машину и поехал в соседнюю деревню с запиской, адресованной местному священнику.

Приехал он ближе к закату. И не один, а с двумя священниками. Они сразу же отправились в церковь к отцу Михаилу.

В назначенный час батюшка послал за Ольгой. Подружки обнялись. Марина пожелала подруге "ни пуха, ни пера", и та пошла в церковь, где ее ждали священники.

Прихожан уже не было. Двери церкви закрыли, стали совместно молиться.

Через какое-то время, то ли от монотонных голосов священников, то ли от многочисленных поклонов, то ли от своеобразной смеси церковных запахов, глянув на свечи, Оля почувствовала головокружение. Все перед глазами закачалось как во время морской качки. Через минуту пламя свечи раздвоилось, а потом потемнело, как будто вместо огня образовался огненная дыра. И в то же самое время Оля чувствовала удивительную ясность в голове.