Джек Вэнс - Магнус Ридольф

Магнус Ридольф нередко нуждался в деньгах, так как практически ни в чем себе не отказывал, не располагая при этом регулярным доходом. Не будучи человеком, склонным к прилежанию, он испытывал отвращение к однообразной будничной работе, в связи с чем ему приходилось иметь дело с каждым очередным кредитным кризисом по мере его наступления – что его вполне устраивало. Прецизионный логический механизм его мозга работал параллельно с редкостным воображением, простиравшимся в необъятные дали пространства и времени, каковые дарованные природой таланты он использовал не только для того, чтобы математически формулировать и упорядочивать фактические обстоятельства, но и с целью поддержания финансового благополучия.

За многие годы он разработал несколько методов, позволявших делать деньги. Первый такой метод был, в принципе, исключительно прост. Наблюдая за окружающим миром, через некоторое время Ридольф замечал какое-либо упущение. Непродолжительное размышление позволяло ему предложить способ устранения убыточного недостатка – таким образом, совершенствуя Вселенную, Магнус Ридольф, как правило, умудрялся одновременно пополнить свой банковский счет.

В других случаях он выполнял поручения частного характера, иногда выступая в качестве неофициального агента Межпланетного бюро расследований, где его белоснежная шевелюра, аккуратная белая бородка, невозмутимый беспристрастный взгляд и непритязательные манеры заслужили известность и высоко ценились.

Время от времени Ридольф посещал тот или иной из роскошных игорных домов, рассредоточенных по планетам Содружества, неприметно сливаясь с толпой состоятельных посетителей, спешивших транжирить свои богатства. При этом он ни в коей мере не полагался на удачу; напротив, своей методичной бесстрастностью он напоминал скорее сборщика налогов. Невозможно отрицать, однако, что Ридольф испытывал некое мрачное удовлетворение в процессе экспроприации активов гангстеров-нуворишей, не позволявшей последним выдвигать какие-либо возражения.

Так называемая «планета развлечений», Веер, находилась за установленными пределами Содружества, но не настолько далеко, чтобы не подвергаться влиянию МБР. Именно на Веер прибыл Магнус Ридольф, когда программа изучения проявлений телепатии опустошила его кошелек. Милитта, крупнейший город и космический порт Веера, занимала окраину плодородного полуострова в теплых широтах – здесь Акко Мэй повелевал своим «Пассажем прихотливой Фортуны», окруженным не столь знаменитыми казино, борделями, тавернами, ресторанами, отелями и сводчатыми торговыми галереями.

На третий день после приземления в космопорте Магнус Ридольф направился к «Пассажу прихотливой Фортуны» с небольшим чемоданчиком в руке. Пройдя через распахнувшуюся перед ним огромную двустворчатую стеклянную дверь, он задержался в большом молчаливом вестибюле с декоративной обшивкой стен в стиле «вау-кема», подражавшем вышивке туземных племен с ее типичными коричневыми и синими лиственными узорами. Прямо перед ним, за колоннадой из зеленой яшмы, можно было видеть тридцатиметровый овал ипподрома для карликовых пони. Справа и слева тянулись анфилады помещений для состязаний в навыках и смекалке, а также для интеллектуальных и традиционных азартных игр. Ридольф проигнорировал ипподром и повернул туда, где играли в карты – в покер и планетту, в «очко», «порчу» и румбо. Понаблюдав несколько минут за игрой в покер, он двинулся дальше. Для существенного выигрыша в покере требуются большие затраты времени, исключительная выдержка и внимательный анализ статистических закономерностей.

Бросив саркастический взгляд на столы для игры в кости, Магнус Ридольф направился в боковой флигель, где пощелкивали и поблескивали десятки крутящихся рулеток. «Красное и черное! – пробормотал себе под нос Магнус Ридольф. – Красное и черное на зеленом сукне, неизменные атрибуты игорного дома с восемнадцатого века».

Ридольф обвел взглядом весь зал – ему доставляли удовольствие тысячи различных оттенков – после чего обратил внимание на потолок из матового стекла, переливавшийся многоцветными орнаментами гигантского проектора-калейдоскопа, чудесно затейливыми, постоянно меняющимися: в глазах пестрили плазменно-желтые, бутылочно-зеленые, пылкие алые тона, пламенно-оранжевые розетки, пульсирующие фиолетово-синие волны, звезды со стреловидными остриями, взрывающиеся и гаснущие; все это соединялось и пересекалось, образуя расширяющиеся кольца, извивающиеся дуги и разбегающиеся полосы.