Валентин Гаркуша - Дубовый лист

Вика послушно прошла вглубь и села на свой пуфик, который, как и второй, были уже не во внутренней сфере. Оглядев машину, девушка пыталась найти изменения, но внешне ничего в глаза не бросалось, тогда она, набравшись смелости, спросила сама.

— Можно тебя спросить?

— Угу, — ответил ей Адам, с зажатым в губах, шурупом.

— Что ты там делаешь?

Он с гордым видом, закрутил этот, явно последний шуруп, в нижнюю панель машины, что напоминала ящик, прикрепленный под сферами. Затем Адам встал, отряхнулся и все также, демонстративно, продолжал молчать и складывать инструменты на полки шкафа. Вел он себя так, будто в этом письме виновата сама Виктория и даже перестал замечать ее перепуганный вид. И вот, когда все, наконец, было по своим местам, мужчина прошел к пульту и только тогда ответил.

— Теперь сюда хрен кто пролезет.

Сказал он с хищной улыбкой, явно наслаждаясь моментом. Но Вика ему не ответила и лишь покачала головой, и тихо вздохнула.

— Да не бойся. Отнесем мы твой дубовый лист. Но, как я и предупреждал, на этом будет все.

— В смысле, Адам?

— Помнишь, я говорил про предохранитель, который сожжет платы? Я его, наконец, установил.

— Мне казалось, что он стоял уже.

— Ну, не совсем. Он тогда еще не был готов. А теперь, все в ажуре! — Адам все шире и шире улыбался. — Мы переносимся в Архейскую эру, оставляем там дубовый лист и назад. А как только сфера вернется на место, будет всплеск, и платы перегорят, да так что фейерверк начнется. И все. Машинен капут.

Потом он наигранно хихикнул и сел в кресло.

— Ну, или если истечет таймер, так что, нам лучше не опаздывать.

Пересиливая испуг, Виктория, собрала всю волю в кулак, и уже не надеясь на успех, все-таки решила последний раз, достучаться до мужа.

— Милый, — начала она умоляющим голосом. — Послушай сам себя. Что ты говоришь? Зачем?

— Так будет безопасней.

— Та кому? А если что-то пойдет не так? Если нам придется вернуться, или ошибка в расчетах произойдет, и мы окажемся не в том времени. Как быть тогда?

Адам вытянулся в кресле, и почти смеясь, громко ответил.

— Пакет, Вика, пакет-то стоял.

Девушка застыла.

— Как пакет с твоими туфлями убедил меня переместиться во время перемещения, так пусть тебя и это убедит в моих словах.

После сказанного мужчина, достал из кармана грязного медицинского халата, в котором он проводил модификацию машины, камень красноватого оттенка и легонько кинул в сторону супруги. Она же его поймала на лету и так же вопросительно взглянула.

— Этот камень лежал рядом с запиской. И он мне подсказывает, что все получится и твое нытье, лишнее.

Вика резко подняла голову.

— Это еще не факт! Ты можешь ошибаться! Слишком уж много стоит на кону. Вся жизнь! Вся! За все времена!

— Не кричи, не глухой, — мужчина наклонился к ней поближе. — Это работало раньше, почему не сработает сейчас?

Словно ошпаренная, девушка подскочила к дверце машины.

— Вот я хочу переслать себе…, - она осмотрелась, — эту отвертку! — затем вопросительно посмотрела на сферу. — Ну и где она?

Адам залился смехом.

— Ну, во-первых, так ты бы уничтожила машину, я не зря все утро в ней ковырялся. Даже если ты меня убьешь, никто ее не переделает. И она останется одноразовой.

Глаза Вики и округлились, и налились слезами. Она даже тихонько присела назад. То, что ее муж, даже как бы, между прочим, и может быть даже не серьезно, таким холодным голосом назвал ее убийцей, и не просто убийцей, а его убийцей, было таким чуждым и таким болезненным, что девушка просто застыла.

— А во-вторых, ты и не собиралась ничего отправлять. Вселенная не глупая, она делает только то, что действительно должно произойти.

На удивление, последние слова Адама произвели на девушку огромное впечатление, и она даже перестала раскисать, и наоборот, как-то воспарял. Да, она уже была уверена, что от Адама уйдет и скорее всего навсегда. Ведь, после последних событий, он явно не сможет поправиться. А всю жизнь жить с душевно неуравновешенным человеком, она не собиралась. Плюс, была уверена, что ее отец моментально подхватит идею, в надежде увидеть внуков. Но, а совесть будет молчать, так как в этом всецело виноват сам Адам. Ведь он попросту игнорирует все попытки его успокоить и трезво взглянуть на ситуацию. Он лишь больше поддается панике и становится опасным для себя и окружающих.

Виктория вытерла слезу и намного спокойней произнесла.

— Знаешь, Адам, а может ты и прав, — а потом, имитируя его хищную улыбку, добавила. — Ты главное придумай, как перед вселенной будешь за письмо оправдываться.