Владимир Коростелев - Кратолюция. 1.0.1. Кассумкратия

Нетократия — эта идеология, призывающая начать исход в сети и в наиисключительнейших случаях появляться в этом мире с определенными целями, а информационная кассумкратия марсианского образца — это присутствие в нашем мире, но с управлением, на 90% вынесенным в сети, которые они интерпретируют как случайно открытый вакуум.

— Скорее всего, этого момента и не было.

И тут Директор ЕСБ сам на себя завелся:

— Не то. Причем тут виртуальность? Это ж все ересь, это все ересь. Мы ни на йоту за этот месяц не продвинулись в понимании «информационной кассумкратии». Это ширма, я чувствую, что это ширма. Никакой власти над виртуальным пространством, воспевания его как пустоши быть не может. Оно сжато объемами всей физической памяти космоцивов. Вакуум не может расширяться людьми, вакуум дан и точка. Да даже тут написано, что виртуальная среда — это инструмент. Они в какую-то другую пустошь наступают, которую даже наш космоцив разглядеть еще не может. И это точно не космос. Они ж займут эту пустошь раньше нас, и как только мы ее откроем, будет поздно, нам зубы сломают еще на входе в эту пустошь! Ключ в этом «эгоизме частного разума». Что же кроется под ним, где же они пустошь и другой вакуум отыскали, если они действительно «кассумкраты»? А может, восстание подняли подражатели? Может, информационные кассумкраты еще не сделали ход, а его сделали за них почитатели?

Директор ЕСБ умыл сухое лицо сухой рукой:

— Вот теперь, наверное, все. В части писанины. Выяснить бы еще, куда Эллиот пропал, которого ты так и не привез. Подытожу. Сине-оранжевая роба тебя ждет. Не запятнай ее трусостью.

— Вы же подводили разговор к тому, что я должен принять участие в разгроме нетократических террористов, а не вступать в космофлот!

— А ну-ка умолкни, разжалованный! Голос у него прорезался. Пострадай пока от своей неграмотности, — в эту секунду директор ЕСБ прислонился опять к лицу. — А инцидент Рохх? Да. Да. Да. Инцидент Рохх? Забыл… Все вы, черт подери, забыли о нем! Все! Все, короткопамятные! Вспоминаешь? Грр, — Директор ЕСБ уперся подбородком в самого себя. — Вижу, что нет. Но знаешь что, Слава, — на этом моменте яростный блеск озарился в глазах у Велслава. — Когда тебе напомнят этот отрывок, эту мелочь, это ничто, то пораскинь мозгами. Как так получилось, что его архивная затерянность позволяет обо всем этом бреде на линии Марс—Юпитер говорить с приставкой «впервые»? — директор ЕСБ примолк и взял себя в руки. — И наконец самое загадочное, что не дает покоя мне и Уполномоченным.

Велслав замер, как парализованный.

— Насколько случайны параллели инцидента Рохх с кассумкратией? Прощай, Велслав.

Директор ЕСБ, фыркнув, покинул кабинет, оставив в нем прикованного к креслу Велслава. Умение единомоментно переключаться было успехом его психологической устойчивости. Но его при переключении все равно мучал и не отпускал только один вопрос: «Что от меня скрывает этот вицеуп Президента Евразийского Союза — Глава Службы Специальных Поручений Дамиан Баюшев?».

Тихий блестящий коридор.

Никто нигде не орет.

Никто за дверьми не нервничает.

Всеобщие спокойствие и концентрация — краеугольный камень деятельности в Совете Безопасности.

На главной стене этажа, как и всегда с момента сдачи здания в эксплуатацию, цветные голограммы эмблем ЕСБ.[Гвардия], ЕСБ.[Антитеррор], ЕСБ.[Разведка], ЕСБ.[Мехалак], ЕСБ.[Контркибр], ЕСБ.[Геном].

Ровно четырнадцать шагов правее.

Повелительный жест.

Стена раздвигается.

Столп воздуха.

Прыжок.

Навстречу нижним уровням.

Последние покоцанные и залатанные три десятка барж экс-ЭПТ «Айсджамп» уж как неделя запущены в сторону Сатурна мобильными барж-доками «Ситуэ-7» и «Ситуэ-8», подхваченными у индотеров при ослеплении «Гномом». У колец шестой планеты им, подобно юртам, суждено было быть развернутыми вновь. Но если тюркские орды бороздили просторы континента для кровавых завоеваний, то кассумкраты просто миролюбиво уходили от бойни на новые девственные просторы.