Лилит Лоррейн - Божественная шутка

Череда катаклизмов повлекла адаптации под меняющиеся условия, и ваше многообразие видов — прямое следствие этого. В моей сверхвселенной таких сбоев в механизме небесных тел не бывает. Поэтому наша эволюция протекала гармонично по одной-единственной линии, в то время как ваша разветвилась на гротескные порождения закона Жизни. Ваше так называемое высшее звено, а именно ваш собственный биологический вид, характеризуется наличием множества специализированных органов. Из-за крайне узкой направленности функций вы лишились индивидуального бессмертия, бессмертен только ваш вид в целом.

Каждое из порождений вселенной амеб не знает смерти. Когда нам нужен какой-нибудь орган, мы просто отращиваем его, а когда он выполняет свою функцию, поглощаем. Мы выпускаем щупальца и подтягиваемся к точке назначения. Если вдруг щупальце будет разрушено, мы создадим новое.

Красота нашей галактики превосходит воображение ваших самых талантливых поэтов. Ландшафты вашей планеты хоть и приятны, но статичны и преобразуются разве что геркулесовым трудом, наши же, подобно Протею, постоянно меняются. Усилием воли мы создаем, сохраняем и уничтожаем все, что захотим, чтобы затем возродить это в большем великолепии.

Пропитание мы добываем из почвы, как ваши растения. Мы постоянно стимулируем ее специальным излучением подобно тому, как вы улучшаете землю удобрениями.

Хотя мы выращиваем части тела и избавляемся от них, если пожелаем, у нас нет ничего аналогичного вашим пяти органам чувств. Всю информацию мы извлекаем посредством одного чувства… или, правильней, сверхчувства. Мы видим, слышим, осязаем, пробуем на вкус, чуем и знаем не каким-то определенным органом, а всем телом. Однородность составляющей нас субстанции позволяет перерабатывать окружающий мир в единый массив данных.

При желании мы можем раствориться в пространстве, при этом от нашего сознания остается один-единственный стабильный атом — семя жизни, порожденное безграничным разумом. Мы способны переносить это неуязвимое семя на лучах света по космическим безднам. Мы можем навестить самую далекую галактику на скорости света, так как свет — наше средство передвижения. Чтобы добраться до вашего мирка, мне потребовался миллион лет, но для моей расы миллион лет — как один день для вас.

По прибытии на любую планету мы способны выстроить себе тела из составляющих ее элементов. Знания мы приобретаем путем поглощения мыслесодержания мозгов избранных представителей доминирующей расы аборигенов. В каждом должным образом сбалансированном разуме содержатся опыт и сама суть расы, выработанная за время ее существования. Мы добавляем эти знания к своим мыслям, и Вселенная раскрывается перед нами, как книга.

По окончании эксперимента мы возвращаем одолженное содержимое в мозг его владельца. Испытанный им временный дискомфорт мы компенсируем тем, что вливаем в него нашу огромную жизненную силу. Это неимоверно продлевает его жизнь, буквальным образом выжигая из тела уже существующие и зарождающиеся болезнетворные микроорганизмы, засоряющие кровь.

На этом я заканчиваю объяснения, получить которые вы имеете право как раса, чей разум только начинает расцветать. Однако вам предстоит долгий путь. Как ни прискорбно, ваши мыслеканалы засорены и оплетены абсурдными комплексами и запретами, препятствующими истинному прогрессу. Но вы решите эту проблему, ибо божественная искра, которую несем мы среди просторов Большой Вселенной, есть и в вас. Как только она загорается, ее невозможно ни потушить, ни поглотить.

Я узнал о вас все, что хотел, и на данной стадии эволюции ничему не могу вас научить. Остается только передать прощальное послание: продолжайте движение вперед! Вы встали на верный путь, звезды идут к вам, их свет озаряет вас, побуждая выбраться за пределы вашего воинственного мирка. Двигайтесь вперед!

Голос постепенно умолкал, затихая подобно гигантскому колоколу, гудящему где-то вдали. Казалось, эхо разнеслось по безграничным коридорам пустоты до самых отдаленных окраин космоса.

Голос умолк, воцарилась тишина. Толпа в каком-то странном едином порыве склонила головы, будто молясь. Огромная сфера запульсировала; составляющее ее разумное вещество мерцало, словно океан жидкого жемчуга. Затем щупальце схватило профессора и притянуло его обратно к искрящемуся ядру космического гостя. В тот же миг другое щупальце обхватило Билла Джонса, который перестал маршировать, точно солдатик, и на протяжении причудливой лекции стоял по стойке «смирно».