Генри Каттнер - Земля обетованная

— Сто пятьдесят будет готово примерно через неделю, — нехотя признал О’Бирн. — Но, Эйб... Эйб, вы же не думаете, что мы должны сделать это?

Сильверс оттащил его в сторону.

— Послушайте, Блэр, — тихо сказал он. — Держите свое воображение под контролем. Какая может быть связь между показом фильма и тем фактом, что у перегруженных работой, темпераментных людей временами бывают обмороки? Я признаю, что это действительно странное совпадение, но давайте мыслить разумно. Мы не можем позволить себе упустить самую грандиозную революцию, когда-либо свершившуюся в киноиндустрии, только потому, что какая-то впечатлительная актриса несколько раз падала в обморок.

О’Бирн слегка пожал плечами.

— Интересно, — пробормотал он, словно размышлял вслух, — сколько уже времени люди пытаются создать жизнь. И всякий раз что-то мешает... никто еще не добился успеха. Мое изобретение, конечно, не жизнь, но слишком близко к ней, чтобы я мог оставаться спокойным. Мне кажется, за присвоение власти Бога всегда следует расплата... даже просто за приближение к ней. Я боюсь, Эйб...

— Блэр, вы можете сделать мне одолжение? — спросил Сильверс. — Отправляйтесь сейчас спать и забудьте обо всем до утра. Завтра мы встретимся, а сейчас у меня по горло других проблем.

На губах О’Бирна появилась бледная тень улыбки.

— Ладно, — сказал он...

ТЕМПЛТОН—ФРЕДЕРИКС!

ТАЙНОЕ БЕГСТВО ЛЮБОВНИКОВ!

Такой заголовок выкрикивали разносчики газет, когда Сильверс вылез из машины на следующее утро. Он дважды просмотрел заголовок, чтобы убедиться в этом, потому что все журналы, посвященные кино, последние полгода освещали и обсуждали роман Фиби Темплтон с Манфилдом Дрейком, а вовсе не с Биллом Фредериксом. На этой неделе должна была состояться их свадьба, но... Он торопливо купил газету, а в голове засела одна дикая мысль. Темплтон и Фредерикс играли любовников в телефильме О’Бирна!

«Мы с Биллом знали друг друга уже полгода, — были процитированы в газете слова Фиби Темплтон, — но не понимали вплоть до прошлой ночи, как много мы значим друг для друга. Это было просто чудо. Я поехала на Запад, а Билл остался в Голливуде. И внезапно в Денвере меня осенило, что я должна немедленно поговорить с ним. Я позвонила... а дальше все было словно в тумане. Я только смутно припоминаю, что зафрахтовала самолет, мы встретились в Юме и уже нынче утром поженились. Конечно, я понимаю, что нехорошо поступила с Манфилдом, но это было сильнее меня. В десять часов вечера мы с Биллом внезапно поняли, что предназначены друг для друга...»

Сильверс закрыл газету и впился зубами в сигару. Именно в десять вечера они смотрели сцену, в которой Гермия и Лизанд, — а играли их именно Темплтон и Фредерикс, — бормотали в лунном свете слова страстной любви. На мгновение фантастическая мысль пришла ему в голову.

— Я, наверное, схожу с ума, — пробормотал Сильверс.

Неделю спустя сто пятьдесят человек собрались на предварительный просмотр «Сна в летнюю ночь» О’Бирна. Платформы были установлены в большой студии, которая первая должна была увидеть удивительную иллюзию. Студия была уже полна переговаривающимися со скептическими лицами чиновниками и директорами «Метро-космик», а также их разволнованных жен. Странное беспокойство овладело Сильверсом, когда он нашел О’Бирна в углу студии, у пульта управления. О’Бирн сидел на тяжелом табурете перед своей аппаратурой, и его лицо, когда он повернулся к подошедшему другу, буквально дышало странной, напряженной силой.

— Эйб... — заговорил он, — у меня такое безумное чувство, будто всякий раз, когда я демонстрирую этот фильм, он становится все реальнее и реальнее. Похоже, что персонажи уже не всегда придерживаются того, что мы сняли, что происходит нечто помимо того, что написал Шекспир, и чем больше...

Сильверс стиснул его плечи и потряс, пытаясь выкинуть из своей головы абсурдную тревогу от того, что всякий раз сцена ссоры Титании и Оберона становится все яростней, и твердо сказал:

— Немедленно прекрати, Блэр! Ты слишком много работаешь. Может, кто-то другой сумеет заменить тебя на сегодняшнем показе. .. а ты должен отдохнуть.

О’Бирн безучастно поглядел на него.

— Нет, это должен сделать я, — сказал он внезапно равнодушным голосом. — Разумеется, если ты все так же полон решимости сделать этот показ. Никто лучше меня не справится с этим. В конце концов, ведь это я создал такую аппаратуру...

Сильверс мгновение глядел прямо ему в лицо в напряженной тишине, затем пожал плечами и пошел к последней пустой платформе в ряду ждущих на других платформах зрителей. О уБирн просто переутомился, сказал он себе. После того, как он столько работал, ему нужно поехать в санаторий на длительный отдых. Наверное, голова у него раскалывается...