Алина Болото - След Фата-морганы

— Нас обещали расстрелять к утру, — горестно всплеснула руками Лусия. — Не замолвите ли вы за нас словечко, госпожа принцесса?

Словечко?! За самих бы кто замолвил! Но я не стала разочаровывать Лусию и утешила ее, как могла. В конце концов, до утра еще уйма времени. Еще и до вечера-то далеко.

— Лани, как получилось, что Мальбрукт захватил нас врасплох?

— Я в это время поджидал в засаде ваше высочество, — сообщил Лани. — Меня арестовали по возвращении.

Бедный Лани, он даже не осмелился спросить, чем закончилось то мое приключение, из-за которого он заработал дырку в грудной клетке! Я придвинулась поближе к Джинну и поинтересовалась, чем он намерен теперь заниматься. Минут пять глюк молчал, потом разразился длинной речью, полной намеков, полунамеков и открытого недовольства. Суть ее можно передать в двух словах: не знаю. Это меня возмутило. Здешний, называется! И ежу понятно, бежать надо. Я еще раз осмотрела камеру. Из маэстро Талада толку немного, Лани ранен, из скрипачей спецназовцев не сделаешь, а вот этот парень в мешке смотрится достаточно серьезно. Не хуже Джинна. Почему он раздет, кстати говоря?

Заметив мой взгляд, незнакомец в набедренной повязке кисло улыбнулся в ответ. Ему явно было не по себе.

— Почему вы не во фраке, сэр? — спросила я весьма учтиво. — Неприлично являться перед дамами в таком виде.

— Меня вытряхнули не только из фрака, леди. Я чуть не расстался с собственной шкурой, когда попал в руки людей так называемого Мальбрукта.

Этот светлоглазый шатен интересовал меня все больше. Похоже, он что-то знал о нашем западном соседе.

— Так это не Мальбрукт?

Шатену очень не хотелось говорить, он явно уже пожалел о случайно вырвавшихся у него словах. Тогда я решила зайти с другой стороны:

— Вы здесь давно?

— Он здесь со вчерашнего полудня, — проворчала Лусия, а мешок дала ему я. Терпеть не могу голых мужчин!

На эту тему можно было бы поспорить (о жизни кухни мне было кое-что известно), но я предпочла спор отложить.

— Короче, вы нам поможете? — спросила я напрямик.

— В чем? — без особого интереса спросил шатен.

— Мы собираемся бежать.

Ната перестала всхлипывать, и в камере на мгновение воцарилась мертвая тишина.

— Конечно, я помогу вам, — чуть помедлив, отозвался незнакомец. — И себе тоже. Но как вы это собираетесь делать?

Вся камера воззрилась на меня теперь уже с неподдельным интересом. Даже глюк поднял голову. Все смотрели на меня с надеждой, а голова моя была пуста, как никогда. Я не имела ни малейшего понятия о том, как мы отсюда выберемся, но я хотела вырваться, и они все хотели того же.

— Джинн, следи за мной. Я подам сигнал тебе, а ты подашь сигнал… Как вас зовут?

— Павел, — слово вырвалось у него раньше, чем он успел подумать, и все это поняли. Но все сделали вид, что такие имена здесь не в диковинку.

Я хорошенько взлохматила волосы, посидела несколько минут, раскачиваясь и входя в роль, потом затянула заунывный напев. Это было нечто среднее между песней акына и рыданиями рядовых плакальщиц. Время от времени я разнообразила песнопение хриплыми стонами, переходящими в истерическое хихиканье. Звучало, по-моему, неплохо, во всяком случае, Лусия перекрестилась.

Засов на двери лязгнул, и в камеру просунулась мрачная рожа солдата. Секунд пять рожа созерцала меня, потом открыла рот. «Заткнись, девушка!» — примерно так звучало бы на обычном языке то, что он произнес. Я замолчала, но ненадолго.

— Он! — внезапно завопила я и ткнула пальцем в опешившего Павла. — Он знает!

— Не смей! — вдруг рявкнул басом Джинн и сделал попытку зажать мне рот. Из нас получилась бы великолепная парочка импровизаторов. Я стряхнула его руки и заверещала еще громче: «Знает-знает!»

Павел сделал демонстративную попытку спрятаться за спины соседей. В глазах солдата блеснула тень мысли, и он инстинктивно сделал шаг вперед. Павел еще сильнее заволновался, а я оттолкнула глюка и на коленях поползла к солдату, причитая: «Выслушайте меня!» Солдат смотрел уже благосклоннее, хотя одна рука его и лежала на стволе автомата. Я подползла поближе и ткнулась губами в омерзительно пыльный башмак, дуло автомата нависло как раз над моей головой.

— Господин, господин!.. — я захлебывалась, путаясь в словах, — велите ему сознаться, господин! Он один знает!

— Не слушайте ее! — глюк повысил голос, пытаясь перекричать меня. — Она не в себе.

Солдат лениво повел автоматом в его сторону:

— Пусть говорит.