Фредерик Пол - Походка пьяницы. Чума питонов

Стоял ли за этой ужасной трагедией Генеральный секретарь КПСС, установить не удалось, так как он погиб прежде, чем она завершилась. В грибовидных облаках исчезло более четверти миллиарда людей, почти половину их составляли русские, латыши, татары и калмыки. В комиссии по мирным переговорам делегаты пререкались в течение месяца, пока из-за повреждения коммуникаций не оказались отрезанными от своих правительств и друг от друга. Таким образом, на некоторое время установился мир. "Скорее, некое подобие мира, — думал Чандлер, рассматривая окружавшие его странные лица и странную обстановку. — Мир средневековых баронов, отрезанных от мира; мир, сохранившийся в районах, не затронутых радиоактивными осадками, но уже едва ли цивилизованный". Даже родной город Чандлера, пытавшийся убить, а затем изгнавший его, был теперь не тем цивилизованным городом, в котором он родился и вырос, но чем-то новым и ужасным.

Чандлер не понимал многого из того, о чем говорили собравшиеся, он просто не слышал их, хотя они все время смотрели на него. Затем Гай повел его под дулом пистолета к импровизированной сцене, сооруженной из листа фанеры, уложенного на широкие тяжелые ящики, судя по всему, из-под какого-то военного снаряжения. На возвышении стояло дантистское кресло, привинченное к фанере; в кресле сидела привязанная ремнями женщина, и сверху на нее светила лампа от кинопроектора.

Девушка с сожалением посмотрела на Чандлера, но ничего не сказала.

— Незнакомец, поднимись сюда, — приказал Гай, подтолкнув его сзади, и Чандлер сел на обычный деревянный стул рядом с женщиной.

— Люди Орфализа! — провозгласила миловидная девушка, которую звали Мэгги. — Вот еще двое несчастных, которых мы должны спасти от злых духов!

— Спасите их! Спасите их! — отозвались присутствовавшие. Все они, казалось, носили какую-то невидимую форму, словно бейсбольная команда в холле гостиницы или солдаты за обеденным столом вне своей части. Они принадлежали к одному типу, и довольно необычному: они различались по росту, возрасту, комплекции, но у всех лица пылали страстью, приглушенной болью и страданием. Короче говоря, они выглядели как фанатики.

Связанная женщина не принадлежала к ним. Ей было около тридцати. Трудно сказать, была ли она красивой: никакой косметики, растрепанные волосы, худое застывшее лицо. Только глаза оставались живыми. Она смотрела на Чандлера с сочувствием. И, повернувшись к ней, он увидел, что ее руки прикреплены наручниками к дантистскому креслу.

— Люди Орфализа, — нараспев произнес Гай, встав позади Чандлера и уткнув дуло пистолета в его шею, — собрание нашего Общества Самосохранения будем считать открытым. — Послышался одобрительный гул присутствующих.

— Итак, люди Орфализа, — продолжал Гай тем же тоном. — Прежде всего выясним, все ли мы свободны здесь, на горе Мак-Гир.

— Все свободны, мы все свободны, — ответило собрание.

Худощавый рыжеволосый человек поднялся на возвышение и направил один из стоявших там осветителей на Чандлера.

— Люди Орфализа, если мы все свободны, согласны ли вы перейти к следующему вопросу?

— Согласны, согласны, согласны… — эхом прокатилось по комнате.

— А теперь нам предстоит принять и приобщить к благодати эти две заблудшие и найденные нами души.

— Приобщим их к благодати! Спасем их от злых духов! Сбережем Орфализ от нечистого!..

Гай удовлетворенно кивнул и перешел на обычный тон.

— Хорошо, люди Орфализа, приступим. Как я уже говорил, у нас двое новичков. Их души предались безумному ветру, по крайней мере, одна из них, а остальное вам всем известно. Они причинили зло другим, а значит, и себе. Я имею в виду женщину. Ибо второй тоже мог иметь в себе огненного духа. — Он сурово посмотрел на Чандлера. — Ребята, присмотрите за ним, ладно? — сказал он двум мужчинам, передавая им свой пистолет. — Мэгги, а ты расскажи о женщине.

Девушка выступила вперед и скромно, хотя и не без гордости, начала:

— Люди Орфализа, я шла по просеке и услышала, как приближается машина. Я, конечно, очень удивилась и не сразу сообразила, что делать. Вы ведь знаете, чем опасны машины.

— Злые духи! — воскликнула женщина лет сорока, лицом напоминавшая сома.

Девушка кивнула.

— Да, верно. Ну, и я… то есть, я хочу сказать, люди Орфализа, я знала, где у нас спрятана сеть из колючей проволоки. И мне оставалось только развернуть ее у поворота, где машина должна была сбавить скорость и ждать. Но а сама я, конечно, спряталась. И она попалась! — радостно воскликнула Мэгги. — Она перевернулась, люди Орфализа, и завалилась в канаву, но я не дала ей загореться. Я отключила зажигание и вытащила женщину! Я ткнула ее ножом в спину совсем легонько, наверное, на четверть дюйма. И боль, которую она испытала, пробила панцирь, сковавший ее рассудок. Я решила, что с ней все в порядке, потому что она стала кричать. Но я привела ее сюда, а потом о ней позаботился Гай. Да, — вспомнила Мэгги, — ее язык произносил что-то невразумительное, когда Гай привязывал ее, правда, Гай?