Пол Андерсон - Нелимитированная орбита [Сетевая компиляция из разных изданий]

Да будет воля Твоя. Но на помощь Божью надеяться больше не приходилось. Съедобные плоды не были благой вестью о милосердии. Это просто показалось — что Он, накормивший детей Израиля в пустыне, не позволит Дэнни умереть. Но, обнаружив за стеной виноградника колючий терновник, Коффин понял, что еда была всего лишь испытанием. Раз Господь дал им возможность обследовать этот адский котел во всех подробностях, значит, раб Божий Джошуа должен исполнить Его волю.

Нет, я, наверное, схожу с ума. Вообразить, что Всевышний переделает планету — или сотворит ее изначально пять миллиардов лет назад — лишь для того, чтобы меня покарать?!

Я просто пытаюсь выполнить свой долг.

О, Тереза, утешь меня в моих страданиях! Но ее глаза, и руки, и голос остались там, за облаками. А здесь только лес, одолевший его, Коффина, и дыхание, со стоном вырывающееся из горла. Только жара, й жажда, и боль, и тяжелые чужие запахи, и корневища, предательски попавшие ему под ноги, так что он налетел на дерево.

Где-то злорадно закаркало воронье.

Коффин потряс головой, чтобы прояснилось в мозгах. Это оказалось ошибкой. Череп словно разрезало болью пополам. Может, проглотить еще таблетку аспирина? Нет, надо поберечь запасы.

В голове промелькнуло: какая все-таки странная штука жизнь! Если бы не сообщение с Земли, посланное вдогонку флотилии, он и по сей день был бы космолетчиком. Стоял бы сейчас рядом с Нильсом Киви под новым солнцем на какой-то совсем другой планете. Хотя вряд ли. Скорее всего Земля прекратила посылать аргонавтов к звездам, и пустые корабли бесцельно крутятся вокруг планеты, на которой не осталось больше людей, жаждущих неизведанного. Но Коффину нравилось представлять, что его старые друзья по-прежнему заняты своим делом. Имеет же право человек помечтать, наглотавшись за день пыли на тракторе!

Но тогда я не женился бы на Терезе.

И вдруг простая истина, каждый день бывшая у него перед глазами с тех пор, как он заново обрел надежду, потрясла его. Прозрение вспыхнуло с такой силой, что он остановился, задыхаясь. Тереза не была утешительным призом! Если бы он мог повернуть время вспять и все изменить, он не сделал бы этого.

— Что с вами? — просипел Свобода.

Коффин оглянулся. Лицо его спутника под темной шевелюрой — лицо с крючковатым носом, изможденное, залитое потом и заросшее щетиной, — казалось, плавало в тумане зноя и безмолвия на фоне безбрежной зеленой листвы.

— Ничего, — ответил он.

— По-моему, нам пора сворачивать. — Свобода показал на компас, пристегнутый к поясу. — Если мы хотим идти по спирали.

— Не сейчас, — сказал Коффин.

— Почему это?

У Коффина не было сил для объяснений. Он отвернулся и шатаясь побрел вперед. Свершившийся в сознании переворот целиком захватил его, не оставив места для слов.

Но тело его слишком ослабело, чтобы удержать в себе ощущение чуда. Он решил сосредоточиться на первоочередной задаче: вернуть Терезе сына. Заплутавший и испуганный ребенок должен был машинально идти вперед и вниз, а не блуждать кругами. Поэтому прямая линия подходит для поиска больше, чем спираль. А так ли это? Оставалось только надеяться. Но Господь не осудит его за ошибку. В любом случае Он простит его — ради Терезы. Ибо нельзя ставить себе жизненной целью стремление Джонатана Эдвардса [7] Джонатан Эдвардс (1703–1758) — американский священник, теолог и философ. избежать адского пламени: нужно просто быть справедливым и честным.

Достичь этой цели человеку не дано. И меньше всех — ему, Джошуа Коффину. Но он пытался… Иногда. И старался воспитывать своих детей в том же духе. Им это пригодится, и не только ради идеала как такового: стремление к цели придаст им сил, чтобы выжить на жестокой чужой планете. Ну вот, опять он несправедлив. Рустам не жесток, Рустам просто огромен. И, как часто внушала ему Тереза, одной честности недостаточно. И выживания ради выживания тоже недостаточно. Нужна еще и доброта. Христос свидетель, она была добра к нему, добрее, чем он заслуживал, и всего добрее в те ночи, когда его одолевали воспоминания о своей вине. Он был слишком требователен, потому что боялся. Грязные ручонки, цеплявшиеся за его рукава, вовсе не являлись гражданским долгом. То есть в каком-то смысле они были и долгом, но ведь долг и радость не обязательно взаимоисключающи. Он же всегда это понимал. Должность капитана корабля была для него одновременно и радостью. Но когда дело касалось людей, его понимание ограничивалось голым рассудком. А что такое рассудок? Сущая мелочь. Ему надо было спуститься в этот густой безмолвный лес, чтобы проникнуться пониманием до мозга костей. Буддисты учили, что жить нужно одним мгновением, не отягощенным ни прошлым, ни будущим. Он презрительно считал это самооправданием людей, привыкших потворствовать собственным желаниям. И лишь сейчас, здесь, Коффин впервые понял, как нелегок подобный путь. И так ли уж он отличается от христианского "родиться свыше"? [8] "Иисус отвечал: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше" (Евангелие от Иоанна, 3, 5–7).