Ник Харкуэй - Гномон

Спальня просторная и чистая. Она не подразумевает двойственности — тут только спят. Но не в этом дело. Довольно красиво, и в ящике стола обнаружились невскрытые коробки с игрушками. Кому они предназначены? Ей? Или просто купил, но так и не собрался использовать. Нейт не ложится. Она не может позволить себе спать. Не хочет смотреть на потолок и понимать, что мозг накладывает его на образ, который она уже вообразила, где они вместе, в его постели, подпирая фантазию обрывками реальности.

Поэтому инспектор Нейт просто садится и ждет возвращения Джонатана Джонса.

— Нет, Руби. Нет. Я не считаю, что это было необходимо. Нет. А я не считаю. Да, я понимаю, что ты уверена, но я так не считаю. Я думаю… Да, я знаю, что он не должен… Нет. Не могу согласиться. Я знаю только, что теперь нам разгребать эту кучу, и предвижу… Да, нам. Добро пожаловать в мир бюрократии.

Она практически впервые слышит его голос. Даже в состоянии крайнего раздражения он пытается улучшить положение. Он оптимист, этот Джонатан Джонс, как и положено всякому собачнику, который живет в белостенном доме в окружении красивых вещей. Кстати, она не заметила ни единой погрызенной ножки, так что его пес исключительно хорошо воспитан, либо Джонс категорически не терпит сломанных вещей.

Она вспоминает, как он звал пса — так же раздраженно, как сейчас говорил по телефону: «Браге! Браге! Вернись, дурачина!» Это привлекло ее взгляд к нему, как привлекло бы к любому другому человеку, который назвал своего бобтейла в честь безносого астронома XVI века, и теперь она сама не знает, может, этим взглядом и привлекла его внимание, поэтому он отправил запрос о ней. Все зависит от направления движения.

Руби. Нейт машинально проверяет. Руби Тейлор. Коллега по работе. Одна из двух в текущем конференц-звонке, другая — Хлоя Уильямс. Джонатан Джонс, Руби Тейлор, Хлоя Уильямс. Что же ей не нравится в этой троице? Что здесь не так? Имена безобидные, настоятельно нормальные. Нейт закусывает зубами воображаемую сигару: «Тихо тут, слишком тихо». Она замирает в нерешительности, затем открывает файл помощи Кракена. Как ни странно, дополнительные запросы улучшают его скрытность, добавляют случайные факторы к маскировке. Вот и хорошо. Она группирует эти имена и забрасывает поиск в сеть через Кракена.

@guest3455.6671.1643 — Хлоя, Руби и Джонатан входят в десятку самых частотных имен в базе данных. Статистически не значимо. Уильямс , Джонс и Тейлор тоже частотные в категории фамилий. Совпадение частотного имени и фамилии тоже статистически незначимо.

Определение паттернов сверхурочно: сверхбдительность, шарахаться от теней.

@guest3455.6671.1643 [продолж.] — сочетание трех таких людей в одном коллективе не превышает допустимую погрешность.

Джонс в гостиной, наливает выпивку.

— Что говорит Хлоя? Она знала или только теперь включается в ситуацию? Мисс Уильямс, вы очень многозначительно молчите. Я отлично понимаю, что это отнюдь не знак согласия.

Что же с ними не так? Хлоя, Руби, Джонатан. Чем они ей не нравятся? Обычные простые имена. Надежные имена. Солидные. Не яркие; имена, которые не привлекают внимания, сливаются с толпой. Поищи — найдешь тысячи таких.

У Нейт мало времени. Остаться или уйти? Она может сейчас спуститься по лестнице и выйти на улицу. Ему не хватит времени встать и остановить ее. Он даже рассмотреть ее толком не успеет. Кракен сфабрикует серию краж со взломом или даже спровоцирует одну настоящую.

Но ноги совершенно без разрешения ведут ее, как влюбленную дурочку, сперва на лестничную площадку, а потом вниз, в комнату, где Нейт останавливается перед ним, и мужчина, с которым она толком не успела познакомиться, ошеломленно смотрит на нее, открыв рот. Он на миг лишился дара речи.

— Руби, Хлоя, — говорит он. — Простите, я вам перезвоню.

Не дожидаясь ответа, он вешает трубку.

Ха! Да. Уходи от своих рабочих жен ко мне.

Она улыбается ему и уже почти говорит «простите», но выражение его лица меняется, будто он увидел свое божество.

— Джонатан Джонс, — говорит он, протягивая руку.

— Мьеликки Нейт, — отвечает она. — Инспектор Свидетеля.

— Да.

— Да.

На миг ей кажется, что сейчас он усадит ее к себе на колени, но Джонс легонько тянет ее за руку и встает сам. Его тело, стройное и незнакомое, оказывается прямо перед ней, совсем рядом. Она чувствует его дыхание. Они смотрят друг другу в лицо, прикидывая, чья голова склонится для поцелуя и в какую сторону, а потом ей надоедает ждать, и Нейт просто размашисто целует его, раздвигает языком губы и чувствует, как его руки обнимают ее и слегка приподнимают; выгибает спину, чтобы объятия замкнулись. Они отрываются друг от друга, а потом целуются снова. Ее ладони скользят по его хребту, пробираются под рубашку, нащупывают мускулы и задерживаются. Она чувствует, как его пальцы обхватывают ее лицо, и тихо стонет, когда они сдвигаются на затылок, а потом на шею и плечи. В ней нарастает жар; скопившееся напряжение, стресс и разочарование выгорают в этом новом мире, в котором есть Джонатан Джонс, его кожа и огонь. Она отстраняется, ловит его лицо ладонями и смотрит на него, надеясь, что он правильно прочтет этот знак, как объявление о спаривании, и снова целует. Мир краснеет по краям, затем наливается багрянцем, когда она закрывает глаза и падает на него, а затем окутывается холодной чернотой. Сладкое поражение.