Песах Амнуэль: Научная фантастика

Начало шестидесятых. Уже слетали в космос первые космонавты, но о полете на Луну впору было еще только мечтать. В студенческих аудиториях, на страницах журналов до хрипоты спорили о кибернетике, однако в кипении страстей редки были трезвые головы, реально представлявшие себе, что за могущественного и непредсказуемого в своем поведении джинна выпустила на этот раз наука… Стоило привыкнуть к ставшему интернациональным русскому слову «спутник», как составленное из английских сокращений явилось новомодное словечко «лазер», а с интервалом в три года другое — «квазар».

Я был тогда школьником, только-только приоткрывшим для себя мир книг, и потому особенно четко в памяти запечатлелись книжные прилавки, усеянные яркими, волнующими обложками с динозаврами, роботами и звездолетами. В это время капитану Немо и другому капитану — Сорви-голова, тройке мушкетеров и индейцам Фенимора Купера пришлось потесниться в возбужденном мальчишечьем воображении, уступая место звездным капитанам, путешественникам, осваивавшим теперь уже космические «прерии» и инопланетные «джунгли». Фантастические книжки зачитывались до дыр, их читали запоем и без разбору. Отсутствие надежного «компаса» в книжном море (каким полноводным оно тогда было!..) заменяла интуиция да всепобеждающая читательская жадность. Великое теснилось рядом со смешным. «Туманность Андромеды» уже считалась признанной классикой. Но, что греха таить, мы, тогдашние юные поклонники фантастики, с неменьшим пылом по нескольку раз перечитывали недоброй памяти «Гриаду»…

Это было переломное время. Уходила в забвение «фантастика ближнего прицела», на смену ей рождалось нечто новое, дерзкое, бесстрашно раздвигающее далекие горизонты и заставляющее всерьез задуматься над проблемами будущего и настоящего. «Туманность Андромеды» была первой брешью в стене, до поры скрывавшей эти горизонты от писателей-фантастов, но стоило образоваться просвету, как буквально хлынул поток новых имен, новых книг, идей и решений.

В начале шестидесятых советский читатель уже знал обстоятельную, строго научную фантастику Георгия Гуревича и Анатолия Днепрова, язвительные памфлеты Лазаря Лагина, романтическую, полную хмельного ветра дальних странствий фантастику Генриха Альтова и Валентины Журавлевой и приключенческую Георгия Мартынова. Начал обретать черты видимого, выписанного до деталей, распростертого в пространстве и времени мира солнечный «полдень XXII века» братьев Стругацких. А уже росло и набиралось сил новое поколение советских фантастов; «поколение шестидесятых» — так потом и назовут его критики.

Фантастику тогда буквально брали нарасхват — и читатели, и критики. Ее печатали в журналах и газетах, редакции одна за другой гостеприимно распахивали двери перед этой литературой. Подлинные коллективы энтузиастов образовались в издательствах «Молодая гвардия» и «Детская литература», на долгие годы ставших надежной стартовой площадкой советской научной фантастики.

В самом начале шестидесятых к двум издательствам-флагманам присоединилось и третье — издательство «Знание».

Как-то на вопрос журналистов, какие книги он взял с собой на орбиту, летчик-космонавт Георгий Гречко ответил: «Далекую Радугу» братьев Стругацких и «Леопарда с вершины Килиманджаро» Ольги Ларионовой». Это, возможно, были первые книги, отправившиеся в космос… Высокая награда для писателя-фантаста! Однако ее по праву делит и издательство «Знание», в котором обе повести увидели свет: повесть Ольги Ларионовой появилась в НФ № 3, повесть же Стругацких открывала один из первых сборников научной фантастики, к выпуску которой только что приступило издательство.

А было это так. Весной 1962 года редакции точных паук и техники были переданы «по наследству» книги научно-художественного жанра. До научной фантастики, как говорится, один шаг, это напрашивалось само собой: ведь что такое научная фантастика, как не своеобразная форма пропаганды научных знаний (разумеется, этим ее функции не ограничиваются). Поэтому, когда к заведующему редакцией пришли писатели-фантасты и «сочувствующие» критики, оставалось уладить вопросы только технического плана.

Сейчас — два десятка лет назад, три десятка книг назад — право же, стоит еще раз помянуть благодарным словом тех, кто стоял у истоков научной фантастики в «Знании». Заведующий редакцией Е. В. Дубровский, критики К. Андреев, Е. Брандис и В. Дмитревский, писатели-фантасты А. Стругацкий, А. Громова, А. Днепров, М. Емцев и Е. Парнов, С. Гансовский, Е. Войскунский и И. Лу-кодьянов, И. Варшавский… С такой солидной и слаженной «стартовой командой» запуск научной фантастики уже не представлял труда, и на следующий, 1963 год в планах редакции (названной впоследствии книжной, а затем редакцией научно-художественной литературы) значились первые НФ книги.