Геннадий Дмитриев - Настоящая работа для смелых мужчин

— Прошлые разы, — сказал я, — опасность была связана с отказами техники.

— Никаких отказов техники быть не должно! — категорически заявил Рудольф.

— Быть не должно, и быть не может — понятия разные, — философски рассудил Жан Поль.

— Думаю, что отказ техники — это не самое страшное, что может нас ожидать, — сказал Николай Иванович, — то, что происходит в этой долине, не укладывается в рамки обычной логики, наших знаний о мире недостаточно, поэтому нам и не могут сказать, что следует опасаться. Наши предки, язычники, знали о потусторонних силах больше нас, и могли обезопасить себя при общении с ними. Наш рационализм не дает нам никаких средств защиты, когда мы сталкиваемся с иррациональным.

Беседа наша не смога прояснить ситуацию, и ни к чему не придя, мы улеглись спать. Я еще надеялся, что увижу во сне что-то, что смогло бы как-то помочь в понимании происходящего, но ничего не увидел. Я словно провалился в темноту, и уснул мертвецким сном.

Утром, когда лучи восходящего солнца проникли сквозь грязные окна гостиницы, наше будущее уже не казалось нам таким мрачным и безысходным как вчера. Мы узнали, что ханыга, не проявлял к нам агрессивности, он просто хотел, чтоб мы угостили его настоящей русской водкой, а девушки, крутившиеся возле нас, которых мы приняли за проституток, предлагали нам за небольшие деньги экскурсию по местным достопримечательностям. Да, и сама гостиница с утра показалась нам не такой уж мрачной.

Мы занялись подготовкой к полету. Жан Поль выяснил, что обещанный радиомаяк закуплен и ожидает нас на складе. Подписав необходимые документы, Жан Поль радостно сообщил, что можно приступать к погрузке оборудования.

Радиомаяк, общим весом в двести пятьдесят килограмм, был упакован в пяти ящиках, документация, согласно ведомости комплектации, находилась в ящике номер один. Разыскать грузчиков нам не удалось, и мы решили сами тащить ящики к самолету. Николай Иванович работал в паре с Жан Полем, а я — с Рудольфом. Рудольфу ящик в пятьдесят килограмм — что пушинка, я же обливался потом в три ручья. На нашем острове уже давно наступила осень, а здесь, в Дегире, стояла невыносимая жара.

Николай Иванович, явно делая комплимент соотечественникам нашего француза, говорил:

— Вот, молодцы! Ведь могут же сделать компактный радиомаяк! А у нас компактным считается тот, что монтируется в кузове автомобиля, и может перевозиться на Ан-12, а тут, пожалуйста, и на Ан-2 можно доставить!

Я молчал и только пыхтел, как паровоз на подъеме. Когда, наконец, все ящики были доставлены к самолету, я сказал, вытирая пот со лба:

— У меня такое впечатление, что эта упаковка тяжелее самой аппаратуры, вы только посмотрите, какие добротные деревянные ящики! Ну, прямо, как у нас! И где это твои французы научились такие ящики делать?

— Не знаю, — ответил Жан Поль, — я раньше такой упаковки не видел, может, специальная поставка для стран с особым климатом?

— Ладно, грузите, потом разберемся, — распорядился Николай Иванович.

Погрузив оборудование, мы отправились оформлять полетные документы. Местный начальник, седой, пожилой француз, узнав, куда мы летим, сочувственно покачал головой:

— Гиблое это место, ребята! Полгода назад двое американцев и один наш пилот на Цессне хотели полетать над долиной, пилот не соглашался, но ему обещали большие деньги, и он полетел. Больше, с той поры, их никто не видел. Других искателей приключений не находилось.

— Мы не искатели приключений, — ответил Жан Поль, — это наша работа.

— Лучше быть безработным, чем иметь работу, связанную с нечистой силой!

— А вы уверены, что в долине обитает нечистая сила? — спросил Николай Иванович.

— А что же еще!?

Попрощавшись, и пообещав непременно вернуться, мы взлетели. Через час полета показалась долина и окружающие ее горы. Посадочная площадка была отмечена пустыми бочками из-под горючего, полные бочки были аккуратно сложены в стороне. На месте был и домик, сооруженный год назад, недалеко от него стояла хижина старухи Изель. Когда мы приземлились, старуха уже встречала нас у самолета, как ребенок радовалась она подаркам, которые мы привезли.

— А я вас еще неделю назад ждала, — сказала она.

— Мы так и рассчитывали, — ответил Жан Поль, — да погода подвела.

— А откуда ты знала, что мы должны прилететь? — удивился Николай Иванович.

— А, вот, знала! — ответила старуха Изель.

Огромный серый волк, которого старуха называла собачкой, узнав пилотов, подошел к нам, по-собачьи виляя хвостом. Николай Иванович присел, и зверь положил ему морду на колени, уткнувшись мокрым носом в теплые руки. Рудольф вынес из самолета пакет с приготовленной для волка едой, угощал зверя, тот брал корм прямо с рук.