Оскар Кук: По кускам

— Вот и шанс для Мендингема, — цинично улыбнулся Уорик.

Я не обратил внимание на его реплику.

— Грегори отсутствовал чуть больше года. Возвращаясь в Англию, он за два дня послал Мойре телеграмму, чтобы она встретила его в Ливерпуле. Когда пароход причалил, ее на пристани не было. Приехав в Лондон, он прямиком отправился к себе на Харли-стрит. Дом был закрыт, внутри — ни признака жизни. Он открыл дверь своим ключом. Большая часть мебели исчезла: только его спальня, кабинет и курительная комната выглядели по-старому. В остальном, дом был совершенно пуст, и кругом — толстый слой пыли. В ту ночь он спал в клубе, а на следующий день рано утром заехал к агентам домовладельца. Там ничего не знали, сообщили лишь, что квартирная плата регулярно вносилась чеком из банка. В банке тоже не смогли прояснить ситуацию.

Я сделал паузу, закурил и взглянул на Уорика. Он ликовал. Рассказ о страшном несчастье, приключившимся с его давним другом определенно захватил его. А как иначе объяснить это дьявольское выражение его лица?

— Откуда вы все это узнали? — спросил он.

— От самого Грегори, — ответил я, погасив спичку. — Мы часто виделись впоследствии, когда он охотился за своей женой.

— А Мендингем? — полюбопытствовал Уорик.

— Вот здесь-то и была разгадка. Мендингем долгое время не появлялся в тех местах, где его привыкли видеть, и, когда они наконец встретились, казался рассеянным. И еще: Мендингем ни разу не упомянул в разговоре имя Мойры, тогда как раньше постоянно спрашивал о ней и шутя называл ее Красавицей, а Грегори — Чудовищем. Грегори нанял частного детектива. Все остальное было просто. Они жили вместе в маленьком уединенном коттедже в Нью Форесте.

Уорик глотнул виски с содовой, поставил бокал на стол и заметил мне довольно развязным тоном:

— Бросьте ходить вокруг да около! Черт с ним, с предисловием: его всегда можно отыскать в подшивках старых газет, специализирующихся на «горячем» материале. Как девочка, которой дали новую книжку, я хочу услышать самый конец.

В этот момент я чуть было не потерял остатки своей симпатии к нему. Невероятно! Он буквально упивался ужасами. Однако настал мой черед улыбнуться.

— Вы бы листали газеты впустую, — сказал я с ехидцей. — Процесс шел без защиты, а значит и никаких сообщений в печати не было. Однако, с этого времени события начали разворачиваться. По истечение определенного срока, постановление суда вошло в силу, Мендингем с Мойрой поженились и даже стали поговаривать о том, чтобы вернуться в город.

— А Грегори? — вставил Уорик, стараясь с поистине дьявольской быстротой добраться до сути истории.

— Грегори — продолжал я медленно, — превратился в отшельника: перестал появляться в клубе, продал свой дом и купил полуразрушенную баржу в заброшенном тоне Темзы. Он занимался хозяйством, раз в неделю покупал продукты в деревне и писал труд своей жизни — отчет об экспедиции в Голландское Борнео. В области этнологии работа эта не имеет себе равных.

— Вы прочли ее? — быстро спросил Уорик.

— Конечно. Затем на какой-то срок я практически потерял его из виду, но ту парочку встречал время от времени: они были совершенно счастливы. Мойра просто обожала своего Мендингема. Как-то Грегори сказал, что уезжает за границу. В последний вечер перед его отъездом из Англии я пригласил его отужинать, но он отказался, и больше мы с ним не встречались до той поры, пока…

Неожиданно загрохотал гром: я вздрогнул и расплескал свой виски. Уорику не терпелось узнать, что было дальше.

— Мне точно известно, — продолжал я, — что он купил билеты в Конго, но поехал туда или нет — это уже другой вопрос. С тех пор он как в воду канул!

— Упивающийся своим горем маньяк, — ухмыльнулся Уорик, — какой бесславный конец для такого ума! Но причем тут Мендингем?

— Я как раз к этому перехожу, — его дьявольское упорство раздражало меня. — Только ради Бога, не перебивайте! Почти три месяца спустя, как Грегори якобы уехал за границу, исчез и Мендингем.

— Он что, погиб? — спросил Уорик.

Я был вне себя от ярости.

— Нет! Я имел ввиду совсем не это. Я сказал «исчез». Как-то утром он вышел из дома — и больше его ни видели.

— Никогда? — глаза Уорика чуть не вылезли из орбит. Он тяжело дышал.

— До той поры, пока я не нашел его, — медленно ответил я, — или, точнее, то немногое, что от него осталось.

— Гниющая масса разлагающейся плоти, или просто высохшие кости? Уорик даже облизнул губы от возбуждения.