Борис Штерн - Феникс сапиенс [калибрятина]

— А как узнали, что через две сотни лет?

— Бурили, бурили и нашли годовые слои льда где-то 2400-х годов по прошлому летоисчислению. Эти слои — как древесные кольца. К сожалению, не мы бурили — атлантийцы.

— Папа, надо ехать!

— Конечно, надо! Еще как надо. Сколько можно просиживать штаны в институте?! Север ведь — сказка, красота, чистейшая кристальная красота! Я видел Север, но не ощутил его всей душой: то самолет, то мотосани, то компрессор с дрелью, и железяки-железяки в глазах… А там такое! Там вовсе не ледяная пустыня — там вслед за отступающим ледником наступает трава, мох, за ними березы и ели, весной прямо среди сверкающего снега на проталинах распускаются цветы. Да что там, не только за отступающим ледником — на самом леднике на моренах растут карликовые березы и всякие лютики! А запах?! Я не знаю, как его описать, но этот запах берет за душу и вышибает слезу. Сколько можно тут, у теплого моря, небо коптить, когда там такой Север и оттаивающие артефакты! Ведь сейчас там никого, вообще никого, кроме песцов, оленей и прочей милой фауны. Совсем не то, что на Североамериканском щите и на Балтийском языке, где работают по три экспедиции. Там пустота и чистота ждут нас!

— Сэнк, чувствую, ты и меня сейчас завербуешь. А что, не отпускать же тебя одного. Поеду, хоть что говори, поеду!

— Чтобы меня за шиворот удерживать?

— Тебя удержишь! Просто не хочу одна тут оставаться. Считай, засохну.

— Замечательно, у нас в экспедиции будет врач. А как же твои двести детей?

— Препоручу бразды правления Марале, у нее хватка! Я буду спокойна за них. А за тебя спокойна не буду, если останусь.

— Папа, а как мы туда доберемся?

— Так, еще один член экспедиции! А кто два последних класса доучиваться будет?!

— Сам доучусь. Считай, уже доучился. Ни за что не останусь, хоть вяжи меня, все равно не удержишь!

— Да, ты весь в своего родного отца. Вот, прямо слышу его интонации. Вот кого за шкирку удерживать придется… Эх, я ведь тоже мог бы когда-то Андара за шкирку удержать, мог ведь… — последнюю фразу Сэнк произнес про себя.

— А правда, Сэнк, как ты представляешь себе экспедицию без гранта, без поддержки института?

— Наших сбережений хватит, а если надо будет — дособерем с миру по нитке. Обойдемся без дома на Крите. Есть два варианта — легкий и основательный. В первом случае нанимаем гидросамолет — легкий фанероплан. От последнего пункта заправки до места и назад — три тысячи километров. Потребуются дополнительные баки, но все равно тонны полторы людей и барахла забросить на одно из приледниковых озер сможет. На один летний сезон годится. Основательный вариант — покупаем какое-нибудь плоскодонное речное корыто тонн на сто, оборудуем на нем теплое жилье, ставим небольшой компрессионник сил на 500, загружаем вездеход, мотосани, инструменты, генераторы, топливо и плывем вдоль морских побережий и по речной системе прямо к леднику. Там проводим лето, осень, зиму, весну и второе лето.

— Основательный, папа, давай основательный! Это будет настоящее путешествие!

— Я так и знал, что ты выберешь настоящий вариант. Я тоже. Мана, мне вдруг стало хорошо и спокойно. Я ведь уже не такой синий, правда?

— Да, чуть порозовел.

— Ты бы знала, как важно послать всех к ялдабродам и принять Решение! Послать всех администраторов, чиновников, сидящих на государственных деньгах, и опереться на себя. Я же свободный самостоятельный человек, и ты тоже, и даже Стим со своим неполным средним — уже полноценная личность. И с чего мы должны зависеть от этих чинуш? Я сейчас будто твердо встал на ноги, которыми последнее время болтал в воздухе.

— Так что, семейная экспедиция получается?

— Полусемейная. Без Крамба — никак! Он же умеет все на свете! Варить, чинить двигатели, паять радиопередатчики, строить дома. И у него столько всякого полезного хлама! Не удивлюсь, если в какой-нибудь заводи на Ниле уже стоит его калоша нужных нам параметров. И к тому же он холост и легок на подъем. И силен как бык — тоже полезно. Сейчас позвоню ему в мастерскую — скорее всего, там сидит... Крамб, привет, это Сэнк. Бросай все, бери ноги в руки и ко мне. Не пожалеешь!

То, что Крамб мгновенно согласился, не удивительно. Удивительней оказалось то, что у Крамба в запасе действительно оказалось плоскодонное судно водоизмещением 150 тонн в одной из заводей Нила. Осадка — 120 сантиметров, совершенно голая, пустая посудина, что и требовалось. Он приобрел ее за бесценок на всякий случай — вдруг дойдут руки до того, чтобы запустить туристический бизнес — путешествия по Нилу до развалин Фив.