Лев Долгопольский - Прошедшие лабиринт [СИ]

— У меня нет ответа, Серж. В истории Общества и раньше случались утечки. Когда в прошлом веке наш курьер в Индии получил солнечный удар и уронил груз парацельсия в питьевой арык, то и тогда моментально отреагировали: пресекли распространение и загипнотизировали свидетелей. А сейчас был куда более простой случай — и пожалуйста, начисто прошляпили.

— Давайте предположим на минуту, что все эти загадочные совпадения не случайны, — Терьен продолжал размышлять вслух, ответ Долгопольского как будто не достиг его ушей. — Давайте предположим, что это само Общество посредством ваших людей оберегало открытие Меренкова. Покажется ли вам мое допущение разумным?

Ошеломленный Долгопольский собрался с мыслями не сразу:

— Вы знаете, покажется… Да, покажется. Но посмотрите на вещи чуть иначе. Общество не просто оберегало Меренкова. Оно еще и старательно его подготовило. Все как будто бы случайно: квалифицированный ученый-энтузиаст, индивидуалист по складу мышления, имеет свободное время, литературу, имеет под рукой лабораторию, доступ к реактивам и подопытным животным, работает практически бесконтрольно, и вместе с тем он бессребреник и идеалист. Он как будто ждал своего шанса, ждал стимула к большой и серьезной работе. А кто дал ему этот стимул? Само Общество и дало, вашим, между прочим, посредством.

Теперь настала очередь Терьена изумиться. А Лев продолжал:

— Кстати, сегодня утром вы сделали ошибку в рассуждениях.

— Какую, Леон?

— Вы сказали, что Общество лишено возможности к размножению, потому что рядом нет других организмов.

— Да, сказал. Только что же тут неверного?

— А разве для размножения обязательно необходимы двое?

— Амебы… — пробормотал Серж. — Да, черт возьми! Вы правы! Для этого танго не нужны двое. Размножение в принципе возможно! Но… Что же это значит?..

Они посмотрели друг на друга. Они оба вскочили на ноги. Они закричали одновременно:

— У нас!

— Родился!!

— Ребенок!!!

Подслушать их было некому, участники конгресса успели разбрестись по секционным заседаниям.

— Леон, я немедленно собираю всех наличных людей. Такие новости, такие новости… Вас я попрошу уведомить Зальцбург. А мне надо позвонить в институт.

И уже из открытой телефонной кабинки можно было расслышать:

— Эжени, очень срочно. Надо узнать, когда завтра первый самолет в Москву. Закажите три, нет, пять… нет, семь билетов. Неважно, что нет, заплатите свои, займите, я вам сегодня же вечером отдам. К черту визы! Соврите им что угодно…

На самолет Люде действительно удалось попасть (а сзади осталась обиженная толпа, в том числе и с «похоронными» телеграммами), но на этом ее везение и закончилось. Нашелся ей противник посерьезнее администратора аэропорта — Небесная Канцелярия. Над Москвой гремел гром и сверкали молнии, все аэропорты позакрывались, и самолет завернули на запасной аэродром — в Ярославль. Прослонявшись ночь по скучному, как пустыня, ярославскому вокзалу, Люда, не побрезговав общим вагоном, первым же поездом уехала в Москву.

Видок у нее после бессонной ночи и всех путешествий был еще тот, так что ехать искать Антона не могло быть и речи, но вот Сергей — Сергей другое дело. Замечал ли Сережа хоть когда-нибудь, как выглядят окружающие его женщины? Вопрос интересный, вот сейчас и узнаем… С этими мыслями Люда и стала звонить в меренковскую дверь. С той стороны откликнулись, дверь распахнулась.

Сергей был дома. Сегодня он не поехал в институт, расписание экзаменов позволяло. Он сел писать. Еще утром он понял, что необходимо поподробнее описать экспериментальную технику, перечислить используемые реактивы с точными названиями и дозировками, изложить теоретические идеи, позволившие синтезировать брейнорин. Отдельно — режим работы лазера. Еще отдельно — описать сосуд, в котором шел синтез: форма, размеры, спецификация стекла.

Стрекотала машинка, брался чистый лист бумаги с левой стороны стола, заправлялся под валик, через десять минут он выкручивался, клался направо, левая кипа утоньшалась, правая — росла. Слева берется страничка, в машинку, тра-та-та по клавишам, лист вон из машинки, положить перед собой, ручкой врисовать структурные формулы, изобразить детали установки, перевести с миллиметровки окошко графика, где по лекалу соединены измеренные точки, и направо его. Пусть там день-другой полежит, потом свежим глазом перечитать, подчистить (два раза «что», два раза «который» — из школьного Гончарова), и тогда уже три экземпляра под копирку — начисто.