Филип Фармер - Дейр [сборник]

— Конечно — пожал плечами Ральф.

Это был магазин одежды, и большая ее часть, на мой взгляд, выглядела странно. Назначения некоторых вещей я просто не поняла.

К Ральфу подошел человек, заправлявший этой лавочкой. Громким шепотом он поинтересовался:

— Чего это он так вырядился?

— Это девочка — точно таким же шепотом, который, наверное, был слышен на милю вокруг, сказала Хельга — У нее нет ничего лучшего.

Уши у меня покраснели, но, притворившись глухой от рождения, я продолжала рассматривать вешалки с платьем.

— Она с Корабля — добавил Ральф — Они там одежды вообще не носят. Она думала, что мы ходим в таком же барахле, которое на ней.

Мужчина осклабился, плюнул мне под ноги и демонстративно отвернулся. Он явно хотел меня оскорбить. Зачем? Я не понимала. Неужели дело было только в том, что я не одевалась в те ужасные вещи, которые он продавал? Когда мы выходили из магазина, хозяин пробурчал что-то насчет «хапуг». Я опять не поняла, а Ральф с Хельгой сделали вид, что ничего не слышали. Может быть, они и не притворялись, но спрашивать у них я не стала.

Свернув за угол, мы стали спускаться по улице вниз. И тут я резко остановилась.

— Что это? — спросила я.

— Где?

Я показала на мертвенно-серую равнину с белой каймой, в которую упиралась улица у подножия холма.

— Это вода?

Они опять переглянулись, а затем тоном «уж это-то любой болван знает» Ральф ответил:

— Это океан.

Океан я хотела увидеть давно. На Корабле они встречаются даже реже, чем магазины.

— Можно мне посмотреть?

— Конечно — сказал Ральф — Почему нет?

Первым делом я увидела каменный пирс и тянувшиеся по обеим сторонам склады. Гавань ограничивалась двумя огромными молами-руками, охватывающими широкое водное пространство. Из молов, словно пальцы, торчали деревянные пирсы на сваях, возле которых покачивались на волнах суда всех размеров. Ближе к нам располагались многомачтовые великаны, настолько большие, что они несли на себе лодки поменьше, и повсюду болтались привязанные к пирсам совсем маленькие лодчонки.

Даже внутри гавани вода гуляла горками с белыми гребешками и громко хлопала по камням и дереву пристаней. Кругом летали птицы: белые, черные, серые, коричневые. Некоторые кружились в воздухе, некоторые ныряли в воду. В воздухе сильно пахло, я думаю, рыбой.

Но за акваторией порта вода катилась целыми валами, по сравнению с которыми волны в гавани казались пигмеями. Океан тянулся до самого горизонта, сливаясь где-то там вдали с серым небом.

Мне хотелось задать им кучу вопросов — о запахах, о работающих в порту людях — но спрашивать нужно было осторожно, чтобы не вызвать обидный смех. К этому времени я поубавила свою непосредственность и уже не видела в Ральфе и Хельге союзников, как раньше, когда мы убегали от Джорджа.

Пройдя по молу, мы остановились у одного из деревянных причалов. Ральф присел на маленький мостик и показал на привязанное суденышко. Оно было примерно двенадцати футов длиной, с высокой, торчащей над пирсом мачтой. Суденышко было выкрашено в приятный белый цвет с черными полосами, а на носу у него красовалось странное название: «Гуакамоль».

— Как она тебе нравится? — спросил Ральф.

— Очень милый кораблик — вежливо ответила я.

— Это не кораблик. Это лодка, парусный ялик. Он наш — Хельги и мой. Мы часто на нем плаваем. Хочешь поплавать под парусом?

Хельга посмотрела на брата, явно довольная.

— Ой, а мы можем это сделать?

— Если она поедет с нами — сказал Ральф — Ей решать. Иначе нам придется остаться с ней, как велел отец.

— Ой, поплыли! — Хельга повернулась ко мне.

Я посмотрела вниз — вода выглядела страшной, лодка маленькой. Никуда мне не хотелось плыть…

— Мы только по гавани… — уговаривающе сказала Хельга.

— Это не опасно — добавил Ральф, посмотрев на меня оценивающим взглядом.

Допустить, чтобы он подумал, будто я боюсь, было невозможно, и минуту спустя, пожав плечами, я начала спускаться с пирса по деревянной лестнице. Пожалуй, в последнее время я видела больше лестниц, чем мне того хотелось. Суденышко поднималось и падало на разбивающихся о пирс волнах.

Дождавшись, когда корму лодки подкинуло в очередной раз, я перепрыгнула через борт, оступилась, но, чудом удержавшись на ногах, осторожно пробралась, помогая себе руками, до мачты и плюхнулась там на поперечное сиденье. Следом в лодку спрыгнула Хельга, а за ней Ральф.

Я моргнула — брызги воды попали мне на щеку.