Фриц Лейбер - Тьма, сгущайся!

Марго держала на руках спокойную серую кошку, в зеленых глазах которой, словно две слегка испачканных жемчужины, отражалась Луна.

Пол тоже взглянул на Луну, вернее на точку у ее верхнего края над затемненным пятном Моря Дождей. Он, конечно, не мог увидеть кратер Платона с американской лунной базой, но знал, что кратер должен обязательно находиться в поле зрения.

Марго с горечью добавила:

— Достаточно уже того, что я должна постоянно смотреть на это чудовищное кладбище, зная, что там находится Дон, предоставленный всем опасностям, которыми, наверняка, кишит эта ужасная пустыня. А теперь, вдобавок ко всему, появились эти фотографии и…

— Марго! — ужаснулся Пол, невольно оглядываясь — Это государственная тайна. Мы не должны говорить об этом, тем более здесь!

— Из-за этого Проекта ты стал бояться даже собственной тени! Ведь ты мне почти ничего не сказал…

— Я вообще ничего не должен был тебе говорить!

— Ладно. Тогда о чем мы должны с тобой разговаривать?

Пол вздохнул.

— Послушай — сказал он — Я думал, что мы выйдем наружу, посмотрим затмение, может быть, прокатимся…

— Ой, я же совсем забыла о затмении! Луна как будто бы стала немного темнее. Оно уже началось?

— Похоже — ответил Пол — Начинается первая фаза.

— Что же будет твориться у Дона?

— Ничего особенного. Там некоторое время будет темно… вот, пожалуй, и все. Да, еще температура вокруг базы понизится примерно на двести пятьдесят градусов.

— Их коснется дыхание седьмого круга ада, а он говорит: «Вот и все!»

— Это не так страшно, как кажется. Видишь ли, днем температура достигает всего лишь ста пятидесяти градусов выше нуля — объяснил Пол.

— Ледяные сибирские ветры в соединении с ужасной жарищей, и он говорит: «Ерунда». А когда я думаю об этом новом, неизвестном ужасе, надвигающемся на Луну из космоса…

— Хватит об этом, Марго! — улыбка сошла с лица Пола — Ты просто даешь волю своему воображению.

— Воображение? Разве ты сам не говорил мне о четырех звездных фотографиях, на которых видно…

— Я тебе ничего не говорил — во всяком случае ничего такого, что бы ты могла превратно понять. Нет, Марго, я отказываюсь об этом говорить. И я не хочу слушать подобный бред от тебя. Пойдем в дом.

— В дом? Когда Дон там, наверху? Я собираюсь наблюдать затмение с побережья, и выдержать до конца!

— Тогда — спокойно предложил Пол — лучше возьми что-то потеплей, чем эта куртка. Сейчас довольно тепло, но ночная погода в Калифорнии изменчива.

— А на Луне ночи нет? Подержи Мяу.

— Это еще зачем? Если ты думаешь, что я возьму кошку в автомобиль…

— Мне жарко! Теперь возьми куртку, и отдай мне Мяу. А почему ты не хочешь, чтобы она поехала с нами? Кошки — это такие же люди, как и мы. Правда, Мяу?

— Нет. Это просто красивые животные.

— Они — как люди. Даже твой великий бог Хайнлайн признает, что коты — это граждане второго класса, почти такие же, как туземцы или феллахи.

— Меня не волнует эта теория, Марго. А попросту — у меня нет никакого желания везти в машине перепуганную кошку.

— Мяу не перепуганная кошка. Она — девушка.

— А девушки всегда спокойны? Посмотри на себя.

— Так ты не возьмешь ее?

— Нет!

В четырехстах тысячах километрах от Земли Луна медленно входила в тень планеты, из бледно-золотой постепенно становясь тускло-бронзовой. Солнце, Земля и Луна выстраивались в одну линию. Это было рядовое затмение Луны, случавшееся уже, наверное, не один миллиард раз. Действительно, ничего особенного, но из-под уютной перины земной атмосферы на этой стороне Земли, где воцарилась ночь, сотни тысяч людей наблюдали представление, которое постепенно распространялось через Атлантику и Американский континент, от Северного моря до Калифорнии, и от Ганы до острова Питкерн.

Остальные планеты находились по другую сторону от Солнца — далеко, словно люди, спрятавшиеся на другом конце огромного дома.

Звезды сверкали в темноте, словно холодные бездонные глаза, или окна, светящиеся на другом берегу океана.

Земля и Луна были похожи сейчас на одинокую пару, греющуюся у солнечного костра среди леса, темного, простирающегося на тридцать два биллиона километров. Ужасающее одиночество! — особенно если учесть, что нечто неведомое движется по лесу, все ближе и ближе подкрадываясь к костру; раздвигает черные ветви космического пространства, заставляя тревожно мерцать звезды.

Далеко в Северной Атлантике, капли морской воды упали на лицо Вольфа Лонера, вырвав его из плена кошмарных снов. И высоко на западе через последний рваный просвет в черных тучах он увидел медный щит Луны. Луна была как бы прикрыта пеленой дыма, и он знал, что это затмение, но сквозь еще неразвеявшийся сон ему показалось, будто кто-то взывает о помощи из горящего дома — Диана в опасности? Но через мгновение черные волны и сильный ветер, надувший паруса, размыли и стерли из его сознания эту беспокойную картину.