Хадзимэ Камосида - Кошечка из Сакурасо 7.5 [ЛП]

Сората точно молчать не будет. Представив, как он выпытывает правду, Нанами даже улыбнулась.

Уж теперь-то разговор точно закончился, подумала она. Тихиро уважала самостоятельность учеников, и если те совсем уж глупости не совершали, слова не сказала бы…

Но на этот раз вышло иначе. Лишь только переступив порог, Тихиро остановилась, зачем-то навалилась на дверной проём и уставилась в потолок.

— А я думала, тебе в Сакурасо удобнее… Полагаться на других — это вовсе не слабость, знаешь ли, — сказала она будто сама себе. — В твоём случае полагаться на других — в каком-то смысле твоя сила. Как ты сама зависишь от кого-то, так и кто-то от тебя. Мы все в одной лодке.

— …

— Если слова типа «кто-то» и «другие» невдомёк, можешь подставить вместо них Канду.

Нанами с самого начала представила Сорату, потому, когда произнесли его имя, сердце не дрогнуло. Теперь слова Тихиро зазвучали куда складнее.

— Кажется, вам мои намерения кажутся глупыми.

— Это ты сама их такими называешь. Знаешь, все эти глупости позволяют тебе сиять. К тому же…

— К тому же?

Замолчавшая на полуфразе Тихиро сделала такое лицо, будто сболтнула лишнего, и потому сейчас усиленно пыталась придумать, что бы сказать. Значит, подумала о том, что в обычной ситуации совершенно точно не раскрыла бы.

— Ничего.

— Как-то не похоже, — надавила Нанами, и Тихиро, прикусив губу, растерялась. — Пожалуйста, скажите.

— Эх… — вздохнула Тихиро, словно сдалась. — К тому же… Сомневаюсь, что Канда сейчас может отличить восторг от любви.

— …

Если раньше имя Сораты не возымело никакого эффекта, то теперь от него сердце подпрыгнуло в груди.

— Опять же, любовь он запросто перепутает с дружбой. В вашем возрасте такое сплошь и рядом.

Договорив, Тихиро явно пожалела о сказанном и почесала голову. Да так сильно, что превратила причёску в полный бардак.

— Короче, я ничего не советую. Я не Канда, ты тоже не Канда. Мы не можем по-настоящему понять его чувства. Да он сам не в состоянии.

— И вы туда же, учитель?.. — кое-как смогла ответить Нанами. Тихиро затронула не просто Сорату, а нечто большее, с ним связанное, не позволив Нанами оставаться равнодушной.

— Ну, знаешь. Лет через десять и ты поймёшь.

Взглядом Тихиро намекнула, что не надо торопиться с ответом, потому что в нём нет смысла. А есть в том, чтобы самой понять свои чувства. Вот что она имела в виду, подумала Нанами.

— Большое спасибо.

— Я не сказала ничего особенного, зачем благодарить?

В комнату неспешной походкой вернулась Кохару.

— Так, Тихиро-тян. Вообще-то, совещание.

— Мне можно, начинайте без меня.

— Сначала меня гонишь, а потом такое заявляешь?

— Уф-ф, да-да. Можно и пойти. Блин, доста-ало.

Голос Тихиро, которая без конца сыпала жалобами, постепенно стих вдали.

Оставшись одна, Нанами подпёрла подбородок рукой и поглядела на пустую классную доску.

Из-за Тихиро и Кохару голову заполонили мысли об одном только Сорате.

— Что… мне надеть на свидание?

А про индивидуальное собеседование и вовсе позабыла.

С Соратой Нанами начала общаться около двух лет назад… в середине апреля, после поступления в Суйко.

Она попросила передать выданный классруком журнал дежурств.

— Канда-кун.

Она хотела просто позвать его, а он поднял лицо и оторопело на неё уставился. Отреагировал так, словно повстречал загадочное животное. Оттого показалось, что она неправильно произнесла имя.

— Что такое?

Удивился Сората непривычному кансайскому акценту, но тогда она не заметила и не придала особого значения.

Для Нанами Сората был ещё одним парнем, с которым она временами пересекалась в классе, и знала его разве что по имени и лицу… Его реакция на неё не особо-то и заботила. По большому счёту, Нанами и вовсе не пеклась о том, как её видят окружающие.

Следующий их разговор состоялся на границе весны и лета.

Нанами собралась идти в главное общежитие и заметила у школьных ворот толпу.

Решив посмотреть, в чём там дело, девушка увидела оставленного в картонной коробке котёнка.

Проходившие мимо ученики Суйко умилялись, гладили котёнка по голове и пытались накормить сладостями.

Наигравшись, все как один уходили прочь. Никто из учеников не забрал котёнка с собой. А как иначе, ведь многие воспитанники Суйко жили в общежитии, а там домашние питомцы строго-настрого запрещены.

Тут к коробке подошёл ещё один ученик. Нанами стала из любопытства наблюдать, а тот не стал ни гладить котёнка, ни угощать кормом. Вместо этого он присел перед животным на корточки и ни много ни мало поднял коробку. И сделал это столь естественно, будто забрал своё.