Джек Макдевитт - Послание Геркулеса. Звездный Портал. Берег бесконечности

Вопрос: Профессор Римфорд, цитируются ваши слова, что есть несколько вопросов, которые вам особенно хотелось бы задать Богу. Вы не могли бы нам сказать, что это за вопросы?

Ответ: Для начала было бы приятно иметь работоспособную БЕТ.

В: вы имеете в виду Большую Единую Теорию, связывающую воедино все физические законы?

О (со смехом): Нас бы устроило знать, как связаны слабые и сильные ядерные взаимодействия, электромагнетизм и гравитация. Есть некоторые основания полагать, что когда-то очень недолго это была одна и та же сила.

В: И когда это могло бы быть?

О: В первые наносекунды после Большого Взрыва. Если вообще был Большой Взрыв.

В: В этом есть сомнения?

О: Есть довольно много людей, которые пытаются найти придирки к этой теории. Но я лично не считаю, что здесь есть в чем сомневаться. Сегодня, я думаю, куда актуальнее вопрос, было ли это событие единственным в своем роде.

В: Вы хотите сказать, что Большой Взрыв был не один? О: Ну конечно, не здесь. На самом деле вы спрашиваете, единственна ли Вселенная. Одна ли она.

В: И как? Она единственна?

О: Мне неизвестно. И никому не известно. Вероятно, и не будет известно никогда.

В: Чему еще вы хотели бы получить объяснения? О: Мне бы хотелось знать, почему вообще что-то существует. Почему не ничто? Мне хочется знать, откуда взялся порядок. Мне удивительно, что во Вселенной есть что-то, кроме холодной грязи, скользящей в темноте.

В: Не уверен, что я вас понял.

О: Тогда вернемся к Большому Взрыву.

В: Если таковой был.

О: По всей видимости, в Большом Взрыве содержалось ровно столько энергии, сколько нужно для создания долгоживущей Вселенной. Будь он на ничтожную долю слабее, все очень быстро схлопнулось бы опять. Слабее - в смысле слабее на исчезающе малую долю процента. С другой стороны, будь он хоть чуть сильнее, не могли бы сформироваться галактики.

Или обратимся к сильным взаимодействиям, которые удерживают от распада ядра атомов. Снова-таки, нет видимой причины, по которым эти силы должны быть именно таковы. Будь они хоть чуть сильнее, не было бы ни водорода, ни воды. Будь они слабее, не было бы желтых солнц. И на самом, деле таких совпадений чертова уйма, почти бесконечное число. Можно вспомнить атомные веса, и точки замерзания, и кванты, и почти любой физический закон, который может прийти на ум. Измените одну константу из значительного их числа, суньте лишний протон, скажем, в атом гелия, и это даст вам отличный шанс дестабилизировать Вселенную. Такое впечатление, что мы живем в доме, тщательно спланированном, вопреки поистине космического масштаба шансам, как колыбель разумной жизни. И очень мне хотелось бы знать, почему так вышло.

Перепечатка из «Системик эпистемолоджи», т. XIV

Эдна закрыла дверь за крупным седовласым мужчиной. Он был импозантен, в дорогом угольно-черном костюме с не подходящим по цвету зеленым галстуком, в черных ботинках, начищенных до армейского блеска. Но он не был военным. Острый взгляд серых глаз небрежно обежал обстановку, будто Гарри здесь и не было, оценил ее с ленивым презрением. Наконец его взгляд остановился на Гарри.

- Мистер Кармайкл?

Гарри встал и вышел из-за стола. Это было неожиданное появление.

- Да, - сказал он, протягивая руку. - Доброе утро, профессор.

Посетитель сделал вид, что не видит руки.

Это был Майкл Пападопулос, декан философского факультета Оксфорда, почетный член Королевского общества, действительный член Союза философов, автор полудюжины основополагающих работ, в том числе классической «Божественность и судьба». Гарри ощутил в его поведении что-то от барабанной дроби.

Профессор оглядел Гарри как экземпляр, не представляющий особого интереса.

- Доброе утро и вам, сэр.

- Прощу вас, садитесь, профессор. Чем могу быть вам полезен?

Пападопулос остался стоять.

- Вы можете убедить меня, что здесь хоть кто-нибудь понимает значение передачи с Геркулеса.

- Об этом вам нет необходимости беспокоиться, - дружелюбно ответил Гарри. - Мы знаем, что она значит.

- Счастлив это слышать. К сожалению, из ваших действий это не следует. НАСА получила сигнал с Геркулеса утром семнадцатого сентября и решила, непонятно по каким причинам, скрыть его существование до пятницы десятого ноября. Вам не кажется это несколько безответственным, мистер Кармайкл?

Гарри смущенно поежился.

- Мне кажется, - начал он, - что безответственно было бы делать преждевременное заявление, пока мы не были уверены во всех фактах. Мы сочли такое решение наилучшим.