В Бирюк - Приступ [СИ]

— Ладно. Потом — мои. Всеволжские и кыпчаки.

— Глупость! Чего поганым в городе делать?

— Стрелы пускать. Будут пожары — света хватит.

— Потом… рязанские с муромскими… вдоль стены вправо. Смоленские — от Золотых, полоцкие от Василёвских. От днепровских… переяславльские и новгород-северские…

Он не советовался со мной. Сам себе проговаривал свои решения. Погружённый в себя взгляд, негромкий, странно прерываемый паузами мышления, голос.

— Вышгородские ворота… пусть вышгородские и станут. С Добреньким. Там ни влезть, ни слезть…

— Искандер выходит на исходные после полуночи, не раньше. Но не сразу. Через две свечки. Проводники?

— Само собой.

Ещё вопрос. Болезненный.

— Что — моё?

Как-то он не сразу переключается. Повторяю:

— Какова моя доля?

Я уже говорил: перед битвой феодалы обязательно делят «шкуру неубитого медведя»: что они получат после победы. Смысл в этом есть: князья русские не вцепятся друг другу в глотку сразу на поле боя. Подождут чуток.

Киев уже давно расписан. Поделён на зоны. Как гитлеровская Германия весной 1945. Ещё в Вышгороде князья, после долгих споров, приняли общее решение: кто какой район будет грабить.

Моё появление ничего существенно не меняло: если считать по головам бойцов, то мои полторы сотни… среди восьми тысяч союзного войска…

— Вот тебе, парень, три усадьбы боярских, и ни в чём себе не отказывай. Кроме одного: взять чужое, из других усадеб.

Приход Алу серьёзно не влиял.

— Поганые? Сотня? Пущай дровосеков потрясут… нижнюю половину улицы.

А вот если я — не лысый хрен с далёкого Волжско-Окского бугра, а — «берун крепостной»… Если я вошёл в город, взял ворота, открыл путь колоннам храбрецов и героев, то доля моя… К обычным (по числу клинков) двум процентам, может добавиться… вдвое-втрое. Хотя я хотел бы «всемеро».

Менять дольки в «шкуре неубитого медведя» — только консенсусом. Если «два процента» Боголюбский может и сам в своей доле выделить, то десятую или, шестую, как я губу раскатываю, только «единодушием». Которого не будет точно.

Хуже: до штурма даже объяснить нельзя — почему это Ваньке-лысому такая благодать попёрла.

Уточню: такое сочетание «совета» и «делёжки» вообще исключает проведение спец. операций. Оно же звучало в обвинении Жиздора: тайно послал дружину на половцев — захватить добычу. Это же — основание для «Слова»: Игорь Полковник пошёл в свой катастрофический поход потому, что годом раньше, в общерусском походе его не пустили в авангард, где грабить удобнее.

— Вечером общий совет. Приедешь?

— Нет. Мне после вчерашнего… с Благочестником и прочими… Тебе ещё покойников из дураков нужно?

Хмыкнул, улыбнулся.

— Да уж. Уел ты его насчёт вдовы.

Снова напрягся.

— Говорят, она мужа свого под мечи твои подвела. Будто ты её… ял, а она про то криком кричала. Правда ль?

— Где говорят?

— В Киеве.

Дуршлаг. Всё протекает. Будто пандемия месячных у мужиков началась. Что — у осаждающих, что — у осаждённых. Хуже, чем у Эсхила под Фивами.

Я не про ПМС у древних греков, если кто не понял, а про свободу движения информации.

— Что кричала — правда. А вот почему…

— Ага. Вон оно как… А зачем?

— Ты лучше меня знаешь: страх — оружие. Могучее. Сильнее меча или сабли. Чтоб боялись. Её — измены, его — смерти.

Андрей пытался проморгаться — глаза устали. Да и сам он… Под шестьдесят, а сегодня целый день в седле. И думы, думы… ни на минутку не отпускают.

Даже чисто операционно русскому князю тяжелее комдива 20 века. У комдива — штаб, который собирает, анализирует, фильтрует информацию.

— Пехота обеспечена боеприпасами на 80 %. В артиллерии — полтора БК на ствол.

А здесь…

— Остались ли у овруческих по тридцати стрел на стрелка?

— Почему «остались»? — Столько и не было никогда. У нас в Овруче более осьмнадцати никогда не берут. А осталось… Ну, сколько-то осталось.

Поражение соединения в 20 веке — ошибка в расчётах. Поражение в средневековье — ошибка в интуиции. Просто потому, что расчётов не сделать — нет исходной информации. Не о противнике — о собственных войсках.

Расспрашивать подробно, требовать регулярных рапортов — нельзя. Воспринимается как недоверие, наезд.

— Ты чё?! За дурня меня держишь?! Да я сам князь!

Интуиция формируется опытом. Как у вас, коллеги, с этим?

— Полки встанут по местам после полуночи. Как ты туда влезешь — шум начнётся, в набат ударят. Тогда и у других ворот на приступ пойдут. Давай, Ванюша, не опростоволосься. Возьмём город — проси что хочешь. Провалишь дело… Лучше сам сразу…