В Бирюк - Венец [СИ]

Чисто к слову: две сотни мужиков из одного стакана. Причём, из-за сырой погоды, походных условий, боевых ран и беспорядочной сексуальной жизни, разного рода прыщики, язвочки, потёртости и ранки… имеют место быть.

Периодически поток награждаемых останавливается: кто-то из сотрапезников дошёл до такого состояния, что больше терпеть не может. В смысле: хочет восславить государя. А не так, как вы подумали.

Восславляют. Чем дальше — тем вычурнее, истовее, задушевнее. Некоторые от полноты чувств и резких движений, валятся за лавки или под столы. Прислуга их вынимает и выводит остыть, в смысле: проблеваться от верноподданнического угара на мартовском снежку.

Начали часов в девять утра, нынче семь вечера. Понятно, что вовсе не всё время за столом провели с кубками налитыми. Но кто хотел — тот успел. Теперь и кто не хотел — успевает. Делать-то нечего. Сиди и кивай с умным видом:

— Да-а, Вася храбрый воин. Заслужено, заслужено. Да-а, Петя мудрый воевода. Достоин, достоин.

«Проклятие размерности» — слишком большое войско. По хорошему, сюда, на награждение, надо пригласить всех хоругвенных предводителей. «В нынешних ценах» — тысяча человек. Нереально.

Или разбить «личный состав» на части и повторить процедура раз десять. Нереально: на десять дней вывести из строя верхушку войска и государства.

Или «делегировать полномочия» — в каждую группу назначить своего представителя. Не пройдёт: «вассал моего вассала — не мой вассал». Человек служит тому, кому он лично принёс присягу и кто, лично, эту присягу принял. «Брак по доверенности» — бывает. «Служба по доверенности» — нет.

Общество, начав утречком, периодически прерывая процесс богослужениями, прогулками до Десятинной и обратно, как-то сдерживалось, не переходило в состояние тотального нажирания или засыпания. Однако, не-тотальное — присутствовало, было хорошо выражено и широко представлено.

С одного взгляда при входе в залу стала понятна… решительность Боголюбского, его готовность идти на конфликт.

Рассадка. Я уже объяснял, что порядок рассадки за столом средневекового феодала характеризует взаимоотношения куда значимее, чем расстановка членов Политбюро на трибуне Мавзолея при первомайском параде.

Коллеги-попандопулы наслышаны об этой проблеме, некоторые даже пытаются как-то решать её в своих конкретных обстоятельствах. Но здесь — 30–40 групп с их внутренней, устоявшейся, наследственной часто, иерархией. Всех персонажей нужно однозначно (по расстоянию от государя) проранжировать. При этом сами группы желательно не перемешивать: им в своём привычном окружении удобнее. «Удобнее» — меньше ссор между соседями за столом. Но если храбрый полоцкий десятник окажется сидящим «выше» путивльского тысяцкого… такую обиду никакими подарками не замажешь.

На Руси эта проблема, возникшая при объединении земель под Московской шапкой, решалась Иваном III местничеством, Петром I — табелью о рангах. Боголюбский про такое не знает, задача возникла спонтанно, лепит «как бог на душу положит».

В смысле: от души, не сдерживаясь.

Справа от Боголюбского — Искандер, затем юрьевичи по старшинству, племянники, Мачечич с Добреньким, Живчик с Матасом, пленный Ярослав-«братец». Дальше край ряда занимают смоленские княжичи.

Наглядное выражение понимания Боголюбским веса русских князей. Многофакторный оптимум по критериям кровного родства, преданности, влиятельности, перспективности.

Есть подробности. Цэреушные аналитики много бы написали в духе «намавзолейных расстановок». Мне и всем остальным чётко видно, что Андрей третирует смоленских князей и демонстрирует «милость к падшим», к князьям пленным: Михалко и «братцу».

Оба в ходе сегодняшних туда-сюда хождений на «службы третьего и шестого часов» торжественно принесли присягу на верность Государю.

С другой стороны от Боголюбского духовенство. Кирилл, Антоний, прочие епископы. Дальше с десяток игуменов и пресвитеров. Почти все местные, Киевские и Вышгородские.

Картинка — «государь слил». Нет двух наиболее ярких лидеров противника: князя Жиздора и митрополита Константина. По причине упокоения. А вот их окружение, что князья, что иерархи — весьма уважаемы и за столом Государя чествуемы.

Есть мелочи: нет Поликарпа Печерского, нет киевских и волынских бояр. Но это надо смотреть и видеть. А так… примирение и единение в натуральную величину.