Марк Лоуренс - Убить одним словом [litres]

Когда Миа и Джон оказались в безопасности среди нас, за спиной Арно и их родственников, мистер Арно отпустил своего извивающегося узника и присоединился к нам.

Раст резко обернулся. В его руке блеснул клинок, и на мгновение показалось, что он собирается броситься на нас, в самую гущу. Каким-то образом он сдержал свою ярость и вместо этого вытянул руку и указал клинком на мистера Арно, отступая.

– Ты, старик. Ты схватился за меня грязными руками. Так не годится. – Его голос дрожал от ненависти и с трудом сдерживаемого гнева. – Берегись, старик, ибо однажды ночью я найду тебя и вырежу из тебя извинение.

Мы все как один отступили с улицы. Раст голодным взглядом смотрел на нас, словно выжидая, что кто-то отобьется от толпы.

– Он безумен. – Джон вытер с глаза кровь.

– Полный псих. – Элтон оглянулся. – Опасный. Держитесь от него подальше.

– Уж точно, – сказал я. – Мы должны вызвать полицию.

– Рано или поздно он доиграется, – сказал Анри, шедший позади нас.

– Твой папа – это что-то! – сказала Миа и крикнула: – Спасибо, мистер Арно! – Где-то впереди нас мистер Арно поднял руку в знак того, что услышал. – Я и не знала, что он может так постоять за себя.

Элтон кивнул. На его лице отражалась гордость.

– А ты как думаешь, кто подсадил нас на боевые искусства? Он стар, но крепок. Занимался боксом еще на Мадагаскаре. Сейчас он в службе охраны работает.

Мы направились обратно в тепло и свет квартиры Арно, поражаясь безумию Раста. Я очень устал, поэтому просто слушал. Пока мы шли сквозь холодную ночь, мне пришло в голову, что во всем многообразии человечества такие создания, как Иэн Раст, были чем-то вроде раковых клеток в потоке крови в моих венах. Они редко появляются, но достаточно одного, чтобы поразить все, что его окружает. Потому что уродство приумножается, боль порождает боль, и даже добрые поступки иногда становятся топливом для дьявольского огня. Я снова захромал, вся моя боль вернулась, вся тяжесть моей болезни навалилась на меня, и влачить ее было невыносимо. Еще два шага – и я свалился бы на колени. Но рука Миа нашла мою руку, наши пальцы переплелись, и благодаря этому я мог идти хоть всю ночь.

Мы пришли на игру в «Подземелья и драконы» с тяжелыми головами. У Джона на лбу красовался впечатляющий шрам, и он выглядел чрезмерно самодовольным, хотя уже и не помнил дорогу домой до дома Саймона, во время которой он вальсировал с уличными фонарями, а потом вскарабкался на «Мерседес» и объявил о своей любви к девушке, с которой танцевал у Арно.

– Лиза! Милая Лиза! – мурлыкал он, спускаясь на тротуар.

– Ее разве не Лорой звали? – тяжело отдышавшись, спросил старающийся не отстать от остальных Саймон.

– Ой…

Миа пришла вместе с Элтоном, как обычно, немного позже. Она одарила меня легкой улыбкой и знающим взглядом. Мы ее оставили у Арно прошлой ночью и без слов расстались. Я понятия не имел, чего ожидать сегодня утром. Была ли она теперь моей девушкой? Надо ли мне было сохранять хладнокровие и соблюдать дистанцию? Хотел бы я, чтобы Димус включил этот пункт в свои руководства. Я точно знал лишь то, что у меня ныли губы, болела челюсть, и мне отчаянно хотелось поцеловать ее вновь. А потом еще раз.

Непьющий Элтон озарил нас яркой улыбкой:

– Пацаны! Готовы играть?

– Конечно. – Я положил в рот одну из таблеток от несварения, которые мне дала мама Саймона, и запил молоком, которое я сам попросил. – Но главный вопрос в том, готовы ли мы к завтрашней ночи?

Остальные нахмурились, как будто это была назойливая неприятная мысль, которую им только-только удалось загнать в самый дальний и темный угол.

– Я ему верю, все такое, – сказал Джон. – Но этот несчастный случай, который вроде бы должен произойти с Миа, до него еще двадцать с чем-то лет. Этого времени предостаточно, чтобы придумать альтернативные варианты… Прости, Миа.

– Ничего страшного, – сказала Миа. – Если я правильно поняла его объяснения, то та Миа, которая пострадает, может и не быть мной…

Элтон неопределенно кивнул. Я терял их поддержку.

Переломил ситуацию в итоге Саймон:

– Мы должны это сделать ради Миа и ради Ника.

– Ника? А он тут при чем? – спросил Элтон.

– Ну, Димус – это Ник из будущего, – сказал Саймон, как будто констатируя очевидное.

– Кто-кто он? – Миа обвиняюще посмотрела на меня. У остальных упали челюсти.

Саймон продолжил, не обращая на них внимания:

– Тогда если мы сделаем то, что помнит Димус, то мы удостоверимся, что Димус – это не любой старый Ник из будущего, но это будет наш Ник. А это значит, что Ник исцелится от своей лейкемии и доживет как минимум до сорока. Что не очень-то вероятно, если он просто положится на удачу.