Йен Уотсон - Блудницы Вавилона

Финансист вдруг остановился.

— Эй, а этот раб не подслушивает?

— Нет, — поспешно ответила Фессания. — У него часто такой вид. Красота живой природы ошеломляет его.

— Неужели? Ну ладно. Итак, как только вы будете готовы, беремся за дело вместе. Мы с вами. Вдвоем. Я сам возьму поводья; возничий доберется пешком.

— Я готова хоть сейчас, если пожелаете. Я уже знаю, как все нужно сделать. Конечно, — добавила она, — умыкнуть слитки — операция тонкая, учитывая присутствие стражи. Здесь нужен… невидимка.

— И когда же ты собираешься сообщить Гибилу, что его невестка и есть невидимка? — спросил Алекс ночью, в их последнее перед некоторым перерывом свидание. — Ты ведь на седьмом месяце, не забывай.

— Знаешь, беременные тоже могут передвигаться.

— Заметил. Но золотые болванки тяжелые, Фес. Придется сделать много ходок.

— Вообще-то я еще не уверена, что готова стать невидимкой. И желания пока не изъявила.

— Эффект магического слова недолог. Он быстро проходит.

— Верно. Так что твоя кандидатура отпадает.

— Гупта? Ты доверишься ему?

— Такое приключение в его вкусе. Вреда никому никакого нет, и для него оно может иметь особое значение. Три вещи на свете всерьез интересуют большинство людей: золото, секс и смерть. Кража будет иметь символический, почти метафизический смысл.

— Если не считать планирования совместной операции, как прошла встреча с господином Денежным Мешком?

— Отлично. Он заедет за мной завтра. А моему героическому супругу придется по возвращении довольствоваться моими извинениями в письменной форме.

Вот так и получилось, что Музи, вернувшись домой во второй половине следующего дня, покрытый… нет, не кровью, но пылью, был встречен — в отсутствие жены — Аншаром, который и передал усталому охотнику начертанные на восковой табличке извинения Фессании.

Далее Аншар поделился с господином скудной информацией о печальной смерти Гефестиона и предстоящих похоронах. Посовещавшись с Иррой, Музи прикинул что к чему и поспешил сначала в ванную, а оттуда в свою комнату, где почистился, приоделся и обрел достойный вид. Ирра призвал Алекса — отвести в конюшню лошадей и принести воды.

Через пару часов Гибил доставил Фессанию к воротам дома, где его ждал принаряженный, вежливый и послушный сын, предложивший отцу отведать вина.

— Нет времени. У нас куча дел. Ты бы мог пригодиться мне в последние два дня. Благодари небо, что у тебя такая чудесная жена.

— Музи не виноват, что кое-кто — обойдемся без имен — скончался так неожиданно, — с милой улыбкой вмешалась Фессания. — Кто мог такое предвидеть?

— Хм… — заметил Гибил.

— И я думаю, Музи правильно делает, что предлагает вам вина. Тот, о ком мы говорили, умер от перенапряжения. Бизнес — та же гонка. Отдохните. Расслабьтесь.

— Ну, ты-то, сын, от перенапряжения не умрешь, верно?

— Не думаю, что Музи в эти дни прохлаждался в тени. Наверняка он сражался как лев. И кто знает, не пойдут ли его приятели со временем вверх?

— Да, наверное.

Музи благодарно улыбнулся супруге, потом почесал затылок и наконец расхохотался.

— Как лев! Сражался как лев! Мне это нравится.

— Что здесь смешного?

— Ничего, папочка. Ничего. Зайди и расслабься. За полчаса дела от тебя не убегут.

Гибил так и сделал.

Алекс подумал, что понял, почему так смеялся Музи — шутка имела какое-то отношение к тем эротическим забавам, которым предавались молодожены, — но подошедший сзади Аншар шепнул ему на ухо:

— Госпожа Львица охотится, а господин Лев только греет бока.

Может быть, Музи смеялся своей шутке, а Фессания своей?

Прошло десять дней. Возвращаясь от ближайшего канала, куда его посылали за водой, Алекс увидел идущего ему навстречу Гупту.

Явившись, как обычно, на урок, Гупта обнаружил, что на этот раз сам Гибил изъявил желание понаблюдать за ходом занятий. По-видимому, Фессания все же поведала свекру, какому именно искусству обучает ее индиец. В предшествующие дни возможности поговорить с ней наедине не представлялось. Гибил выиграл конкурс на постройку погребальной пирамиды в северо-восточном углу города, из-за чего Фессания часто и подолгу отсутствовала. Вместе они встречались с архитекторами, строителями, каменщиками, суконщиками, плотниками, резчиками, ювелирами, хормейстерами, торговцами маслом, а также осматривали выделенный под строительство участок и консультировались с представителями заказчика. Третьим в этой компании был Музи, изо всех сил старавшийся доказать свою полезность.