Отношения между «самогонщиками» и «спиртогонами» в моей России… напряжённые. Адепты каждого техпроцесса резко и нелицеприятно выражают свой антагонизм. Мой любимый «Хеннеси» французы гонят в медных самогонных аппаратах, и оно — вполне. Но мне нужен именно спирт, вещество. А не только способ «потравить народ русский».
Так сложилось, что, перепробовав множество разных продуктов и подделок под них, я, в зрелом уже возрасте, нарвался на спиртогона. Который использовал меня в качестве бесплатного дегустатора. Развлекая рассказами о своём техпроцессе, знакомя с популярной литературой и тут же её наглядно проверяя.
Поэтому в Пердуновке мы начали с гречки.
Как известно «всему совейскому народу»:
«И если б водку гнать нам не из опилок —
То чё б нам было с трех, с четырех, с пяти бутылок?»
В своей гениально-актуально-народной песне Владимир Семёнович отмечает один из двух качественных скачков в отечественном спиртопроизводстве. Но гидролиз древесных опилок требует серной кислоты и высоких давлений — я здесь такое не потяну.
Предыдущий скачок: 80-е годы 19 в. — эта та грань, после которой производство картофельного спирта превзошло производство зернового. Достигнуто благодаря активной государственной политике.
Оперируя акцизами и технологическими нормами, царское правительство заставило владельцев нескольких тысяч винокуренных заводов Империи добровольно перейти на картошку. Сохранив огромное количество зерна. Которое успешно продавалось в Европу по новым, как раз отстроенным, железным дорогам.
До этого на Руси традиционно гнали и пили «хлебное вино», преимущественно из ржи:
«Как вошёл в избу, сел за стол солдат
Зелена вина приказал подать,
Пьёт вино солдат, по щекам его
То ль вино течёт, то ли слёзоньки».
«Слеза» — исконно-посконное народное название качественного продукта этого семейства. Но из своего «дегустаторского» опыта помню: выход из гречки раза в полтора выше, чем изо ржи или пшеницы. Хотя, конечно, до виноградного сахара не дотягивает. И по вкусу… Но только виноградный! Свекловичный или, там, тростниковый…
Мда… «Святая Русь» — сахара нет вообще. Из наличного выбираем лучшее.
* * *
Домна сильно ругалась — она бражку изо ржи делает, мои «гречишные» эксперименты посчитала детством. Потом самой интересно стало, притащила мне несколько вёдер солода.
Солод — проросшее зерно. Длина зелёного отростка должна быть 2–3 длины зёрнышка. Солодом здесь постоянно расплачиваются. В «Русской Правде» в «Поконе вирном» сказано: «вирнику взяти 7 ведеръ солоду на неделю». Понятно: воды сыскари в командировках не пили.
Размалываем сухое зерно, добавляем втрое воды, варим до состояния хорошо разваренной каши. Я кашу гречневую есть люблю, но тут пришлось потерпеть — процесс же! Охлаждаем до температуры борща, добавляем измельчённый солод (этот — вирникам уже не достанется!), помешиваем час с сохранением температуры. Теперь оставляем в тихом, тёплом, тёмном месте на три дня.
Мои-то сразу хотели бадейку на печку поставить — не надо.
«Слишком хорошо — тоже нехорошо» — русская оптимизационная мудрость.
Оптимум — 20–22 градуса. Нормальная комнатная температура. Тут Домна со мной полностью согласилась и всех добровольных помощников мокрым полотенцем… разогнала.
Три дня я терпел. Даже не подглядывал. Запах, конечно… Что процесс идёт — ни у кого вопросов не возникает.
За это время обустроили саму установку.
Я, опять же, дико извиняюсь перед поклонниками «табуретовок» разных видов и производителей, но вместо самогонного аппарата мы с Прокуем построили ректификационную колонну.
Тут некоторые разницу не понимают:
«Многие ошибочно считают, что ректификация это повторная перегонка. Поэтому хочу заострить ваше внимание на том, что ректификация — это совершенно иной по природе процесс. Процесс ректификации основан на взаимодействии потоков жидкости и пара».
Внизу — кипит, пар идёт вверх, наверху колонны в блямбе (классное название — «дефлегматор», ближайшая ассоциация — «шило в заду») — конденсируется. Конденсат капельками стекает вниз, встречается с подымающимся паром… И тут они устраивают «тепломассообмен».
* * *
Что-то из бородатых анекдотов вспоминается:
«Идёт коньяк по пищеводу. А ему навстречу портвейн:
— А ты тут что делаешь?! А ну пойдём-выйдем!».
* * *
Мне в школе не повезло — химичка была истеричной дурой. Так я мимо всех этих наук и проскочил. Позже, при моей склонности к дискретным моделям и цифровой технике, химия, с её непрерывными процессами и вероятностным поведением молекул, меня как-то не очень…
Читать дальше