В Бирюк - Обязалово [СИ]

Для вентиляции здесь предусмотрели окошко, закрыли кованой решёткой и поставили снаружи деревянный пустой короб. Верхнюю часть которого приспособили под свалку дворницкого инструмента. Мастера, похоже, с кладкой схалтурили — со стороны не видно же. Раствор в сырости полностью не схватился.

За стенкой обнаружилось обширное довольно пустое помещение. Без света убился бы — здесь такие плиты-возвышения лежат… Но зажигалка — великая вещь. Позволяет сохранить кости целыми. И свои, и упокоенных прежде.

С правой стороны какие-то вещи сложены, сундуки какие-то, рулон занавеса, каркас царских ворот… Варвара начала скулить:

— Нельзя сюда, здесь мощи святые лежать будут… боженька покарает…

— Когда будут мощи — нас здесь не будет. Не ной.

Тут, на той стороне подвала, где старьё сложено, раздаётся скрип, появляется свет и слышны голоса. Зиппо своё я сразу захлопнул, а вот дуру эту…

А у меня уже заготовочка есть!

Был у меня в этой второй жизни аналогичный случай. Когда на «серых всадников в ночи» в Черниговских болотах нарвался. Марьяша тогда похоже скулила. И я её сумел заткнуть. А эта-то… уже привычная, обученная.

Точно — припала как источнику с живой водой. Или чего там у христиан — чаша Грааля?

Молодчинка. Ух как… отстаралась. Платочек ей сдвинул, головушка у неё… волосики отрасли маленько, но не колются — мягонькие, очень приятно вытереться.

— Ну, пойдём, Варюха-горюха, ближе к делу.

Мы просидели в куче старого барахла часа три. Даже придрёмывать начал. Своды в подвале каменные — слышно как наверху ходят. Кажется, молитвы хором пели. Всенощную, что ли решили отыграть? Терпение, Ванечка, терпение. Если переполняет жажда деятельности… ну трахни её ещё раз — и успокойся.

Наконец всё затихло. Ещё с полчаса подождали. И пошли на дело.

О-ох… Волнительно. Осторожно, на цыпочках подобрались к выходу.

Прикрытая дверка, деревянная, железом окованная. Как она скрипела…

Послушал. Собрался с духом и… рывком.

Вроде, тихо. Есть такой приём: медленно тянешь — рыпит, быстро — ничего.

Можно и воду лить. Но — нету. И если поймают — не «мати сварить» будет, а местные вполне… сварить живьём могут.

Каменная лестница вывела под стеной храма в боковой неф. Кажется, нет никого.

Две свечи у аналоя, на ступеньках перед царскими вратами — блестящий ящичек. Не может быть! Наконец-то мне повезло! Столько обломов и провалов! Но теперь… Ну очень похожий ковчежец!

Я переступил на ступеньку выше, оглядывая зал.

Факеншит! Всё-таки невезуха продолжается: на полу, в паре шагов перед ящичком лежала человеческая фигура. Серое одеяние, раскинутые крестом руки. Ещё один истово уверовавший? Стражник? — Вряд ли: ростом невелик. Но шум подымет.

Придётся нейтрализовать. Ножичком под лопатку? — Грязно. Кистенёчком? Удавкой? Потом оттащить тело в подвал, завалить мусором… найдут — когда завоняется. Меня уже… и след простыл.

Рядом раздался вдох. Ох уж это пресловутое женское любопытство! Любая женщина постоянно хочет одного и того же — чего-нибудь новенького.

Варваре тоже захотелось. Судя по внезапно распахнувшимся глазам и прижатой ко рту руке — что-то новенькое она увидела.

Я чуть толкнул её вниз, спустились ниже уровня пола, чтобы звук не шёл в зал.

— Ты чего?

— Это… это — сама… Там — Евфросиния лежит. Сама. Молится.

— Хм… С чего взяла?

— Сегодня на молитве… Ты, видать, не слышал, бабы говорили — платочек серенький, по краю — серым шёлком крестики вышиты. Ты сам-то глянь.

Я выглянул. Если знать куда смотреть… да есть крестики. Как же всё-таки мужчины и женщины по-разному видят мир! Мне бы и в голову не пришло обратить внимание. И угробил бы будущую святую. И себя. Потому что без неё караван не уйдёт. Убийцу будут искать и найдут. Подставить кого-то… Кроме Варюхи — некого. А её история снова приведёт ко мне.

У-у-у блин!

Так. Шаг назад. Чётче по целям. «А на фига всё это надо?».

Мне нужна не мёртвая монашка, а вон та деревяшка. Можно ли взять деревяшку, не потревожив монашку? Теоретически — «да». Типа: спит или в отключке валяется.

Но… у меня нынче — «чёрная полоса». Как на зебре. Дальше — или белая, или… хвост.

Мда. Поэтому — не надеяться на везение.

— Варя, спрячешься за дверкой, и будешь сидеть тихо как мышка. Пока я не позову. Только на мой голос. Давай, давай.

Ну что ж ты так пугаешься! На тебя глядя, остаётся только изображать полную храбрость и абсолютную безбашенность.