Андрэ Нортон - Камень предтеч

– Воздуха…

Затуманенным взглядом я окинул помещение. Фонарик всё ещё работал. Его свет падал прямо на противоположную изогнутую стену и, отражаясь, слепил мне глаза. Внезапно я осознал, что судорожно хватаю ртом воздух, слегка покашливая. Воздух, который я вдыхал, имел странный запах, раздражающий мне ноздри. У меня на плече сидел меховой комочек, щекоча лицо колючими усиками и уставив на меня свои глаза-бусинки.

– Воздух, – ответил я сонно. Всё больше и больше это напоминало причудливый ночной кошмар. Ночные кошмары редко бывают настолько логичными и в то же время неправдоподобными. Одно я чётко осознавал, что лежу в гамаке и быстро вдыхаю этот неприятный воздух.

Я слегка повернул голову и увидел приборную доску. Многочисленные огоньки, мигавшие на ней вначале, теперь погасли, и сейчас горели только три из них. Посередине горел жёлто-белый, а немного повыше два других: красный и прозрачно-голубой. Я опустил взгляд вниз на свою руку. Под мутной поверхностью камня всё ещё мерцал свет, а руку слегка покалывало.

По крайней мере, я всё ещё жив, вдалеке от мёртвого корабля, в спасательной шлюпке и дышу. Пусть даже этот воздух не совсем тот, что жаждали мои лёгкие. Должно быть, моё проникновение в шлюпку пробудило к жизни дремавший механизм.

Если мы направляемся к ближайшей планете, то сколько продлится наше путешествие? И сможем ли мы совершить посадку? Я могу дышать, но мне нужна пища и вода. На борту должны находиться запасы еды. Но можно ли их использовать спустя столько лет? И не отравлюсь ли я?

Зубами я расстегнул замок левой перчатки и освободил руку. Затем ощупал свой скафандр. Подобные костюмы использовались для высадки на планеты, а также для мелкого ремонта в космосе. Поэтому в нём должен быть запас. Мои пальцы нащупали какие-то инструменты, а потом наткнулись на герметично запаянный мешочек. Момент, и я вскрыл его.

Я не чувствовал голода до сего момента, но теперь ощутил его в полной мере. Я поднял руку с найденным тюбиком на уровень глаз, так как не мог сесть или приподнять голову. Знакомая маркировка на тюбике воодушевила меня. Я моментально зажал его между зубами, откусил конец, и полужидкое содержимое заструилось мне в рот. Я начал жадно глотать. Тюбик почти опустел, когда я почувствовал шевеление у своего горла и вспомнил, что не один.

С трудом я оторвался от тюбика и поднёс его к мордочке пушистого существа. Его острые зубы алчно вонзились в тюбик, а я стал медленно сжимать его, по мере того как существо высасывало содержимое.

В моём костюме было ещё три таких тюбика. Каждый из них был рассчитан на один день, но если постараться, можно растянуть и на два. Итого, запаса было на четыре дня. Возможно, мы сможем продержаться восемь дней. Ни один здравомыслящий человек не воспринял бы это спокойно.

Я спокойно лежал до тех пор, пока силы не стали возвращаться. Налитую свинцом правую руку начало слегка покалывать, но не от действия камня. Судя по всему, циркуляция крови в ней начала восстанавливаться. Затем руку свело от боли. Я попытался сжать пальцы внутри перчатки, поднять и опустить предплечье. Мне пришлось стиснуть зубы, так как эти упражнения причиняли дикую боль.

Через некоторое время рука стала слушаться меня, как и прежде, до того как камень завладел ею. Я принял сидячее положение и начал осматривать шлюпку. Здесь было шесть подвесных сидений, по три с каждой стороны. Я лежал в крайнем справа. Ни одно из них не было настолько близко от приборной доски, чтобы можно было до неё дотянуться. Точно так же были устроены те шлюпки, которые я видел раньше. На них были плёнки с записью курса, и если попадал раненый, ему не приходилось ничего делать, всё происходило само собой.

Подвесные сиденья были такими же маленькими, как и кровати, виденные мной на корабле, и не очень подходили для человеческих существ. Воздух, до сих пор раздражающий мои ноздри и лёгкие, тоже был не совсем нормальным. У меня возникла мысль, что он может содержать какие-нибудь ядовитые для меня вещества. Но даже если и так, то я всё равно не смог бы ничего сделать.

На стене я заметил какие-то линии. Возможно, это были шкафы. Если в них есть какие-нибудь запасы, то… Меня вновь охватило дремотное состояние. Несмотря на то, что силы начали возвращаться ко мне, казалось, что я вижу всё это издалека и ничто не имеет значения. Я поднял руку, чтобы посмотреть на неё. Тёмные клочки кожи, покрытые струпьями, образовавшимися на месте багровых волдырей, теперь слезли. Новая кожа была блестящей и розовой.