Виктор Колупаев - Избранные произведения в одном томе

— Гарс, что со мной было? Я ничего не помню!

— Я же предупреждал тебя.

— Гарс, я ничего не помню. Это унизительно и страшно.

— Ерунда! Зачем помнить все это? Так лучше. Кажется, только надо начать работу… а она уже кончена — И Гарс громко и искренне рассмеялся.

Они пошли к насыпи, разбрызгивая черные капли и обдавая друг друга фонтанами мутной воды.

— Неужели это наша работа? — удивился Игорь, показывая рукой на длинные ровные ряды срубленных растений.

— Наверное, наша, — ответил Гарс. Но в голове его не чувствовалось уверенности. — Порядочный кусочек отмахали, не правда ли? А теперь по паре рюмок. Как ты?

— Это принято? — Игорь пожал плечами.

— Просто это приятно. Так делают все. И если уж ты направлен ко мне, то и делай, как я. А я, как все.

— Ну xopoшo. По паре, так по паре.

— Я уверен, что тебе понравится быть в нашей шкуре. А то, что ты рассказывал вчера… — Гарс презрительно покачал головой. — Это неинтересно. Мы не знаем неприятного. Вот так-то…

— Каким же образом ты узнаешь приятное?

— «Стиралочка» все знает. Она не может ошибиться. Меньше думай, больше ешь! — И Гарс рассмеялся, довольный своей остротой.

Пока они шли к насыпи, вереница людей растянулась по всему полю. Вереница сильных, довольных, улыбающихся, забрызганных с ног до головы грязью людей. Солнце перевалило за зенит, щедро отдавая им свои живительные лучи. А они воспринимали это как должное. Как что-то само собой разумеющееся и обыденное.

Фургон-душ был битком набит хохочущими и орущими людьми. Игорь и Гарс решили подождать и развалились на песке. Особенно торопиться было некуда.

— Твои планы на сегодня не изменились? — спросил Гарс.

— Как они могут измениться? Я же здесь ничего не знаю.

— Сначала поедем в Пале-Ройль?

Игорь согласно кивнул.

— Ты каким будешь играть?

— Для начала вместе с тобой, конечно.

— Значит нападающим! Интересно, сколько я сегодня забью?

— Ты про «Флорину»? — спросил, подсаживаясь, один из рабочих.

— Ну ее к черту! Плевать мне и на «Флорину» и на «Ройс». Забивать голы! Вот это да! Помнишь, как мы разгромили «Сонтик»? Шесть — один! Помнишь?

— Нет, Гарс, не помню. И ты не помнишь, — ответил рабочий.

— Ну как ото не помню. Шесть — один…

— Гарс, в тот вечер мы пользовались «стиралочкой». У тебя так болела голова. Этот матч тебе потом Фигеролла рассказывал.

— В общем, какая разница. Все равно мы их разгромили. Пойдем в душ. Там, кажется, стало свободнее.

— Пойдем, — согласился Игорь, вставая. У него было какое-то странное чувство собственной внутренней опустошенности. Или это чувствовалось в других? Все и всем здесь довольны! И, кажется, для этого есть основания. Почти за сутки пребывания на Сатке он ни разу ни видел огорченного, удрученного или просто печального лица. Лишь иногда едва заметное выражение стыда и неуловимой брезгливости. Но и то, если бы он сам сейчас не испытал этого чувства, заметить подобное выражение он едва ли смог бы.

— Игорь! — крикнул ему Гарс в самое ухо. — Ты что стал, как вкопанный? Душ, а потом по паре рюмочек? А! Увидишь, как это здорово.

Бросив грязную одежду в утилизатор и вымывшись в душе, они оделись во все чистое и не спеша пошли к своим мобилям.

Гарс вытащил из холодильника покрытую инеем бутылку и две рюмки. Обменявшись с ним незначительными фразами и допив вторую рюмку, Игорь пошел к своему мобилю.

Теперь что-то приятное наполняло все его существо. Это было не от вина. Ему вдруг захотелось попасть в Пале-Ройль. Забивать голы. Обнимать женщин. Что еще? Мысль работала вяло и лениво. И вдруг он понял — на какую-то секунду — ему просто страшно, что это ощущение сейчас пройдет. Надо что-то сделать. Он подошел к своей машине, полученной на космодроме в бюро туризма. Ярко-голубая, спортивного типа, она была красива… Игорь ласково потрепал ее по капоту, рухнул на сиденье и захлопнул дверцу. Голубой мобиль глухо заурчал и медленно тронулся с места. Стоянка почти опустела. Только несколько человек копошились около своих машин.

— Держись за мной! — крикнул Гарс. И два мобиля, похожие друг на друга, как близнецы, вырулили на пластиковую автостраду. Ветер свирепо рвал волосы, и было приятно. Сотни машин, обгоняя друг друга, мчались навстречу ветру. Летящая под колеса лента автострады, убаюкивающий шелест шин, ровное гудение мотора… Игорь был искренне раздосадован, когда стрелка спидометра поползла вниз и остановилась на цифре «80».

Начинался город.