Остин Холл - Слепое пятно

— Когда Харадос начнет действовать? — спросил ирландца Геос, но не дождался ответа.

МакФерсон повернулся к Уотсону:

— Готовь пушку, парень, готовь пушку! Смотри-ка, а вот и сам старик! Интересно, что Сенестро на это скажет?

Потому как ореол внезапно погас, а на его месте появилось одно из самых причудливых и притом самых красивых зданий, когда-либо виденных Уотсоном. Оно было треугольной формы, невысокое и невыразимо ослепительно прекрасное; оно было фигурно высечено из цельного огромного алмаза. Чик мгновенно забыл о докторе.

Перед зданием стоял ряд голубых стражей во главе с Сенестро. Судя по их смятению, произошло нечто совершенно неожиданное. Они бросались из стороны в стороны, явно сбитые с толку исчезновением защищавшего их голубого тумана. Сенестро пытался восстановить порядок, и очень скоро ему это удалось. Он первым направился к низкому треугольному помосту, ко входу во дворец — единственной белой двери.

Пистолет Пата МакФерсона вспыхнул, выстрелив. В следующую секунду Уотсон открыл огонь из своего оружия. Бар, шедший рядом с Сенестро, пошатнулся и упал на своего главаря. Еще один повалился ему прямо под ноги, так что тот споткнулся. Пожалуй, это спасло ему жизнь, потому что в мгновение ока платформа оказалась усеяна корчившимися, истекающими кровью, умирающими Барами.

Сенестро удалось добраться до двери. МакФерсон выругался.

— Вперед! — крикнул он Уотсону. — Мы возьмем его живым!

Уотсон мало что запомнил об этой погоне. Но он не забыл, как великий Бар стоял в дверях, окруженный своими гибнущими, охваченными паникой людьми.

Плащ, данный Чику Геосом, мешал ему бежать. Он быстрым движением сбросил его и кинулся вперед без защиты наравне с ирландцем. Голубые стражи заметили их приближение и подняли оружие. Но прежде, чем они смогли пустить его в дело, их постигла такая же судьба, что и алых. Воздух затрепетал — и они исчезли, оставив по себе лишь розовую лужицу на земле.

Один лишь Сенестро остался невредим. Он как раз собирался открыть белую дверь; на секунду он замер, рисуясь, дерзкий и красивый. Потом великий Бар стремительно увернулся и практически сразу же, не прекращая движения, скрылся в здании. Чик и Пат ринулись за ним по пятам.

Внутри было темно. Чик ударился головой о торцевую стену; развернувшись, он врезался в противоположную. Неожиданный переход от сияния к мраку оказался ему не по силам. Он остановился и принялся осторожно нащупывать дорогу; сейчас он был слеп. Что, если в эту минуту его найдет Сенестро?..

Уотсон позвал МакФерсона. Ответа не было. Он попытался двигаться вперед на ощупь — стена была неровной, шероховатой, с острыми углами. Но должна же она была куда-то вести! Он добрался до поворота в проходе — вокруг было все еще слишком темно, чтобы что-либо разглядеть. Он стал идти еще медленнее, ломая голову над природой этих скалистых стен. А потом…

Чик прижал ладони к глазам. Он как будто попал в самую сердцевину солнца: угольный мрак сменился светом, да таким, который невозможно было вынести. Чик пошатнулся и закричал от боли. Однако рассудок подсказал ему, что произошло: Уотсон очутился в самом сердце драгоценного камня! Сенестро вел Чика вперед, а потом направил луч какого-то мощного света в огромный алмаз. Уотсон почувствовал всю ужасную беспомощность слепоты. Настал его конец! Всё на это указывало.

В следующую секунду кто-то приблизился к нему — кто-то, кого он слышал, но не мог увидеть. Это был Сенестро.

— Приветствую, сэр Призрак! Прошу простить меня за столь резкий прием. Полагаю, вы пришли за Харадосом? — и он засмеялся, злорадно и ликующе. — Вы, возможно, думаете, что я намерен убить вас?

Уотсон не сказал ни слова. Его переиграли. Он ждал смерти.

Сенестро же самонадеянно заметил:

— Однако же я противник хладнокровных убийств. Откройте глаза, сэр Призрак! Я дам вам время — это будет честно. Что скажете — скрестим оружие, чтобы узнать, чья возьмет?

Уотсон медленно поднял веки. Ослепительный свет ослабел, превратившись в мягкое сияние. Они были в помещении, похожем на галерею, длину которой было тяжело определить; между ним и выходом, где-то в десяти футах, стоял уверенный, не прекращающий улыбаться Бар.

— Вы и я, — весело произнес он. — Готовы рискнуть? Я дал вам неплохую возможность!

Он поднял свое похожее на кинжал оружие, целясь. В тот же миг Чик нажал на курок, держа пистолет у бедра — верный выстрел. Обойма была пуста. Еще секунда — и Уотсон стал бы наподобие тех розовых пятен снаружи. Он прошептал молитву Создателю. Кончик оружия Сенестро был направлен прямо на Чика. Но последнему все же не суждено было сегодня умереть. Что-то вспыхнуло, вдруг раздался взрыв; дейерер звучно ударился о стену, а Сенестро изумленно посмотрел на что-то за спиной Чика — что-то, что заставило его развернуться и исчезнуть из виду.